Договоры в пользу третьих лиц курсовая работа
Кулаков В.В. Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России
скачать (1288 kb.)
Доступные файлы (1):
- Смотрите также:
- Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Обязательство в советском гражданском праве (Документ)
- Дмитриева О.В. Ответственность без вины в гражданском праве (Документ)
- Копылов А.В. Вещные права на землю в римском, русском дореволюционном и современном российском гражданском праве (Документ)
- Федина А.С. Реализация принципа законности в гражданском процессе (Документ)
- Доренкова Ю.М Исполнение договорного обязательства в гражданском праве России (Документ)
- Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве (Документ)
- Халфина Р.О. Договор в английском гражданском праве (Документ)
- Радченко С.Д. Злоупотребление правом в гражданском праве России (Документ)
- Дипломная работа – Разработка предложений по совершенствованию организационной структуры предприятия на примере ООО ЛаНе (Дипломная работа)
- Реферат – История аборта (Реферат)
- Скловский К.И. Собственность в гражданском праве (Документ)
- Охотский Е.В. Государственное управление в современной России (Документ)
n1.doc
3.2.3. Договор в пользу третьего лица
Одной из наиболее распространенных форм участия иных субъектов в чужом обязательстве называют договор в пользу третьего лица.
Рассматриваемому виду договоров посвящена ст. 430 ГК РФ, согласно которой “договором в пользу третьего лица признается договор, по которому должник обязан произвести исполнение не кредитору, а указанному или не указанному в договоре третьему лицу, имеющему право требовать от должника исполнения обязательства” (п. 1).
Как отмечал М.И. Брагинский, договор в пользу третьего лица составляет особую договорную конструкцию, принципиально отличную от всех остальных договоров, для которых характерно то, что они всегда заключаются в интересах самих сторон. Кроме того, ученый указывает, что основной смысл соответствующей конструкции лежит в предоставлении третьему лицу права самостоятельного требования к стороне по договору, в заключении которого третье лицо участия не принимало*(364).
Договор в пользу третьего лица имеет сложную структуру, в этом состоит его существенная особенность. В законченном виде такой договор, считает Ю.А. Тарасенко, представляет собой трехсторонний договор, в котором формирующие условия договора стороны связаны двусторонним, возмездным отношением. Выгодоприобретатель же должен воспользоваться своим правом исполнения договора в свою пользу и присоединиться к договору. В противном случае договор остается в формате двустороннего. Как видим, ученый признает третье лицо стороной договора – кредитором по отношению к должнику. Далее Ю.А. Тарасенко утверждает, что неисполнение обязательства должником в силу обстоятельств, за которые отвечает кредитор (очевидно, речь идет о неисполнении кредиторских обязанностей), дает основание предъявить к нему определенные требования о возмещении убытков, хотя “сторона, заключая договор в пользу третьего лица, исполняет перед последним свою обязанность, которая, впрочем, находится за пределами возникшего правоотношения”*(365). Следует отметить, что из рассуждений автора все-таки остались невыясненными несколько моментов, в частности, о характере отношений между кредитором и выгодоприобретателем и о необходимости волеизъявления последнего для того, чтобы он стал участником обязательственного правоотношения. При этом в отношении договора страхования тот же автор утверждает, что выгодоприобретатель становится третьей стороной, что никак не соотносится с относительным характером обязательства*(366).
Мы уже отмечали, что для обязательства характерна направленность на достижение определенного блага, и она обусловлена интересом кредитора. Однако не следует забывать многосторонность термина “договор”. Так, И.В. Бекленищева, давая характеристику договора в пользу третьего лица, утверждает, что такое лицо становится субъектом договорного обязательства, но не стороной договора*(367). Видимо, автор и имеет в виду термин “договор” в разных значениях.
Мы уже отмечали, что подразд. 2 “Общие положения о договоре” разд. III ГК РФ посвящен договору как юридическому факту, а не обязательству. Если иметь в виду это обстоятельство, тогда не возникает спора о природе так называемого третьего лица. Субъект, не принимавший участия в заключении какого-либо договора, не будет третьим лицом по отношению к оференту и акцептанту. Однако это не означает, что он не будет стороной в обязательстве, которое из него возникнет. Однозначно, такое лицо станет кредитором, даже не участвуя в заключении договора как юридического факта. Таким образом, формулировка ст. 430 ГК РФ представляется не вполне корректной и является следствием известного смешения понятий “договор-сделка” и “договор-обязательство”.
Следует отметить, что во французской юридической литературе прямо говорится, что “характерным является то, что выгодоприобретатель в договоре в пользу третьего лица становится кредитором (выделено мной. – В. К.) с момента заключения договора, не только не участвуя в нем, но даже и тогда, когда он еще не знает о договоре, заключенном в его пользу. В данном случае речь идет не о простой оферте, для действительности которой необходим его акцепт”*(368). В отечественной правовой литературе, да и в законе прямо называть выгодоприобретателя кредитором не принято, хотя ничего крамольного в этом нет.
По Р. Саватье, выгодоприобретатель становится кредитором, даже не зная о том, что кто-то заключил в его пользу договор. В ГК РФ, однако, имеются нормы, предусматривающие необходимость совершения им определенных действий. Так, в ст. 842 ГК РФ “Вклады в пользу третьих лиц” предусмотрено, что лицо, в пользу которого внесен вклад, приобретает права вкладчика с момента предъявления им банку первого требования, основанного на этих правах, либо выражения им банку иным способом намерения воспользоваться этими правами. До выражения такого намерения лицо, заключившее договор банковского вклада, может воспользоваться правами вкладчика. Как видим, законодатель, во-первых, требует дополнительный юридический факт в виде выражения намерения для того, чтобы выгодоприобретатель стал вкладчиком, а во-вторых, разделяет понятия “лицо, заключившее договор” и “лицо, приобретающее права вкладчика”.
Сказанное еще раз подтверждает, что следует разграничивать лиц, заключающих договор (оферент и акцептант), и стороны обязательства (кредитор и должник). Естественно, в подавляющем числе стороны договора-сделки и есть стороны обязательства. Однако в рассматриваемом случае (ст. 430 ГК РФ) кредитором будет другое лицо. По поводу названий данных субъектов Р. Саватье писал так: “Что касается сторон в таком договоре, то одна из них, которая возлагает обязанность на другую, называется стороной, “выговаривающей право”, а другая, принимающая на себя обязанность, – “обещающей””.
Анализ последствий заключения договора в пользу третьего лица позволяет заключить, что после заключения договора может возникнуть две ситуации:
1) если обязательство взаимное, то права возникают для выгодоприобретателя, обязанности остаются у выговорившего права. Таким образом, последний остается участником обязательства на стороне выгодоприобретателя. Но в силу п. 3 ст. 308 ГК РФ выгодоприобретателя нельзя привлечь к ответственности. Налицо совершенно особый вид множественности, прямо ГК РФ не предусмотренный, о котором мы говорили выше;
2) если обязательство одностороннее, то лицо, выговорившее право для другого лица, вообще устраняется из обязательства. Оно будет по терминологии п. 2 ст. 842 ГК РФ лишь лицом, заключившим договор. Кредитором будет выгодоприобретатель.
Возникает вопрос: какой интерес в заключении договора был у лица, выговаривающего право? М.И. Брагинский полагает, что достижение цели договора заключается в приобретении права из него третьим лицом*(369). Однако очевидно, что лично выговоривший право для другого не достигает того блага, которое выражено в объекте обязательства, возникшего из этого договора.
Ответ заключается в характере взаимоотношений между выговорившим право субъектом и выгодоприобретателем. Следует отметить, что гражданско-правовой закон не регулирует оснований таких отношений. Можно предположить, что они не являются по крайней мере гражданско-правовыми. Вполне вероятно, что эти отношения носят неимущественный характер и связаны с семьей. Например, родитель, внося вклад на имя своего ребенка, очевидно, преследует цель обогатить его, заключая договор на обучение – дать образование, но это делается из побуждений родительской заботы.
Правда, можно предположить такую ситуацию, когда выговоривший право, являющийся коммерческой организацией, заключает договор в пользу выгодоприобретателя, также являющегося предпринимательским юридическим лицом. Если между этими лицами нет других связанных сделок, налицо дарение, ограниченное ст. 575 ГК РФ. Прямо такую ситуацию закон не предусматривает, однако суд в этом случае должен будет оценить все имеющиеся между субъектами (выгодоприобретателем, лицом, выговорившим право, и его контрагентом по сделке) отношения. Тогда вполне вероятно, что имеет место не наличие обязательства, а простое нарушение закона (ст. 575 ГК РФ).
Таким образом, характер отношений между лицом, выговорившим право, и выгодоприобретателем не является гражданско-правовым. Интерес первого в возникновении обязательства заключается в удовлетворении потребностей второго. Причины такого интереса могут быть обусловлены потребностями в заботе, опеке, но для действительности договора и существования обязательства это не имеет правового значения. Исключения могут составлять только случаи, предусмотренные ст. 169 ГК РФ.
Близкой конструкцией к исследуемой нами является так называемая переадресация исполнения третьему лицо, предусмотренная ст. 313 ГК РФ. Переадресация имеет место, когда кредитор дает право на принятие исполнения третьему лицу и указывает должнику на это лицо.
Разница между переадресацией и договором в пользу третьего лица, очевидно, выражается лишь в том, что в последнем случае выговоривший право сразу отказывается от своего права в пользу выгодоприобретателя, а во втором такая возможность проявляется позже, на основании другой односторонней сделки, совершенной кредитором. Эта односторонняя сделка дополняет договор. При этом граница между переадресацией и договором в пользу третьего лица может быть и достаточно зыбкой: так, в приведенном выше примере лицо, заключившее договор банковского вклада в пользу третьего лица, до выражения последним намерения на вклад остается вкладчиком. Кроме того, при переадресации выгодоприобретатель не замещает кредитора.
В законе предусмотрен ряд договоров, которые предполагают исполнение так называемому третьему лицу, не являющееся переадресацией. К сожалению, многие из них в литературе необоснованны, как будет показано далее, отнесены к договорам в пользу третьих лиц*(370). Ошибочность такого подхода проявляется, если анализировать договор как обязательство, а не как сделку, что, собственно, и важно для анализа гражданско-правовых отношений. Договор-сделка, не имеющий пороков действительности, породив обязательство, для дальнейшего его развития значения уже не имеет.
Одним из примеров договора в пользу третьего лица можно назвать договор поставки, когда исполнение этого договора заранее предполагается в пользу не покупателя, а другого лица, названного в ГК РФ получателем. В ст. 509 ГК РФ указывается, что если договором предусмотрено право покупателя давать поставщику указания об отгрузке (передаче) товаров получателям (отгрузочные разнарядки), отгрузка (передача) товаров осуществляется поставщиком получателям, указанным в отгрузочной разнарядке. На первый взгляд, мы имеем дело с переадресацией исполнения. Однако вопреки требованиям ст. 308 ГК РФ закон возлагает на получателя ряд обязанностей. При этом ГК РФ практически ставит покупателя и получателя в равное положение перед поставщиком. Об этом свидетельствует формулировка соответствующих норм законодателем, когда слово “получатель” следует в скобках после слова “покупатель”. Если при этом некоторые обязанности получателя, возложенные законодателем, можно объяснить, то иные трактовке не поддаются и понимаются как кредиторская обязанность. Получатель – выгодоприобретатель вынужден что-то сделать, в противном случае он лишается своей выгоды. Примером же юридической обязанности можно назвать лишь, пожалуй, обязанность обеспечить сохранность не принятого товара (ст. 514 ГК РФ). Возникает она на основании закона в силу ст. 906 ГК РФ, и при этом возникает обязательство хранения. Причиной такого обязательства является защита прав третьего лица – поставщика. В обязательстве хранения он будет третьим лицом.
Таким образом, если в пользу так называемого третьего лица должно быть произведено исполнение и такое исполнение не осуществляется вследствие его переадресации, данное лицо следует признавать кредитором.
Такое понимание правового положения выгодоприобретателя вполне соотносится с понятием обязательства, закрепленным в ст. 307 ГК РФ*(371).
3.2.3. Договор в пользу третьего лица
Источник
Введение.
Договоры в пользу третьего
лица довольно широко используются в
банковской сфере. В частности, на данной
правовой конструкции базируются договор
доверительного управления в пользу,
банковской гарантии, договор вклада в
пользу третьего лица.
ГК РФ прямо предусматривает,
что стороны могут договориться
о том, что должник будет «обязан
произвести исполнение не кредитору, а
указанному или не указанному в договоре
третьему лицу, имеющему право требовать
от должника исполнения в свою пользу». 1
Вопрос об особенностях договора
вклада в пользу третьих лиц можно
отнести к одному из наиболее дискуссионных
вопросов в области гражданского права
и судебно арбитражной практики.
Актуальность данной темы
обусловлена, прежде всего, тем, что отношения
в сфере банковских вкладов всегда играли
существенную роль в жизни общества и
в гражданском обороте и спектр банковских
услуг по привлечению денежных средств
организаций и физических лиц постоянно
расширяется, что привело к востребованию
данного договора.
Стабилизация русской
экономики позволила банкам начать
в полной мере осуществлять такую немаловажную
функцию как привлечение свободных денежных
средств граждан и организаций.
В связи с этим банками
предлагается все больше и больше
различных услуг по осуществлению
вкладных операций, как для граждан,
так и для организаций.
В ряде случаев возникает
необходимость в предоставлении
прав по договору не агенту, а третьему
лицу, в заключение договора не участвующему.
В таком случае речь идет о договорах
в пользу третьего лица. Сфера их
применения достаточно широка. В первую
очередь – это государственное страхование,
особенно личное, все разновидности
которого опосредуются договором в
пользу третьего лица.
Судебно-арбитражная практика
по спорам, возникающим из договоров
в пользу третьего лица, немногочисленна.
Однако уже на сегодняшний день из
ее конкретных примеров видно, что в
позиции судов нет единого
подхода к пониманию договора
в пользу третьего лица, а судебные
акты по таким спорам нередко противоречивы.
Основными вопросами, которые так и остаются
до конца неразрешенными являются вопрос
о структуре обязательства, возникающего
из договора в пользу третьего лица, правах
кредитора и правах третьего лица по такому
договору, ответственности должника за
неисполнение договора в пользу третьего
лица и многие другие вопросы. В то же время
указанные вопросы являются принципиальными
и важными, ведь от их решения зависит
стабильность банковского оборота в сферах,
где находит свое применение конструкция
договора в пользу третьего лица.
Цель данной курсовой работы состоит в исследование определить наиболее существенные особенности
договора банковского вклада в пользу
третьего лица, а также рассмотреть судебную
практику в сфере права самостоятельного
требования у третьего лица договора банковского
вклада.
- Особенности договора вклада в пользу третьих лиц.
По договору банковского
вклада (депозита) одна сторона (банк),
принявшая поступившую от другой
стороны (вкладчика) или поступившую
для нее денежную сумму (вклад), обязуется
возвратить сумму вклада и выплатить
проценты на нее на условиях и в порядке,
предусмотренных договором. 2
На практике и в нормативных
актах Центрального Банка РФ договор
банковского вклада нередко называется
депозитным договором. Например, в Правилах
ведения бухгалтерского учета в кредитных
организациях, расположенных на территории
Российской Федерации, все вклады граждан
названы депозитами. 3
Правоотношения по договору
банковского вклада (депозита) претерпели
ряд серьезных изменений в
процессе становления и развития
кредитных организаций. На заре банковского
дела деньги помещались в банковские
учреждения в качестве депозитов
на условиях, что те же самые монеты,
которые были переданы на хранение,
подлежат возврату.4 Таким образом, здесь термин
«депозит» отвечал своему содержанию.
За услуги хранителю уплачивали вознаграждение.
Клиенты сохраняли при этом за собой право
собственности на внесенные ими суммы
и могли их получить во всякое время. Банки
же не могли распоряжаться вкладом, принятым
на хранение.
Договор банковского вклада
является реальным, поскольку считается
заключенным и порождает у
сторон права и обязанности только
с момента внесения вкладчиком в
банк денежной суммы (вклада). Договор
банковского вклада является односторонним
и возмездным, так как порождает
только право вкладчика требовать
возврата внесенной во вклад денежной
суммы, а также выплаты процентов и
соответствующую ему обязанность банка.
Кроме того, если вкладчиком выступает
гражданин, данный договор признается
публичным, т.е. на взаимоотношения граждан-вкладчиков
и банков распространяется действие ст.
426 ГК РФ.
Согласно ст. 842 ГК вклады
можно также подразделить на вклады
в пользу вкладчика и вклады в
пользу третьих лиц. Так, вклад может
быть внесен в банк на имя определенного
третьего лица. По общему правилу такое
лицо приобретает права вкладчика
с момента предъявления им банку
первого требования, основанного
на этих правах, либо выражения им банку
иным способом намерения воспользоваться
такими правами. Иной порядок приобретения
данным лицом прав вкладчика может
быть предусмотрен договором банковского
вклада.
Важную особенность данного
вида договора составляет то, что наряду
с предметом его существенным
условием является указание имени гражданина
или наименования юридического лица,
в пользу которого вносится вклад. Договор
банковского вклада в пользу гражданина,
умершего к моменту заключения договора,
либо не существующего к этому
моменту юридического лица ничтожен.5
До выражения третьим
лицом намерения воспользоваться
правами вкладчика лицо, заключившее
договор банковского вклада, может
воспользоваться правами вкладчика
в отношении внесенных им на счет
по вкладу денежных средств. По целевому
назначению вклады можно подразделить
на вклады к рождению ребенка либо
к достижению им определенного возраста,
к бракосочетанию, пенсионные и т.д.
Следует иметь в виду, что все
такого рода вклады являются разновидностью
срочного вклада.
Таким образом, проанализировав
судебную практику и учебную литературе,
я постаралась выделить следующие особенности
банковского вклада в пользу третьих лиц:
- право самостоятельно требования у третьего лица;
Указанное третье лицо приобретает
права на внесенные денежные средства
с момента предъявления банку первого
требования, связанного с распоряжением
данными денежными средствами, либо с
момента выражения банку в любом виде
(письменно, электронным способом и пр.)
намерения вступить в права вкладчика
в отношении внесенных денежных средств. 6
- непосредственное указание в договоре имени гражданина или наименования юридического лица, в пользу которых вносится вклад; 7
- получить страховое возмещение может только тот человек, на имя которого был открыт депозит (банковский вклад);
- данным видом вклада, можно избежать передачи наличных денег;
- права на деньги у первоначального вкладчика заканчиваются лишь тогда, когда тот человек, в чью пользу открыт депозит, не совершил любых действий в отношении этих средств; 8
- с помощью вкладов нельзя рассчитаться за товар или услугу;
- депозиты страхуются государством в агентстве по страхованию;
- чтобы воспользоваться вкладом (снять часть, или забрать все деньги, или переоформить на новый вклад) выгодоприобретатель (т. е. третье лицо) предъявляет лишь паспорт;
- кредитор «не сможет потребовать от недобросовестного должника ни исполнить обязательство в натуре»,9 ни взыскать с него проценты за пользование чужими денежными средствами по ст. 395 ГК РФ;
- договор в пользу третьего лица не ведет к перемене лиц в обязательстве и не влияет на состав сторон в договоре;
- в договорах в пользу третьего лица стороны сами могут выбрать характер «уступки», «согласно §1 главы 24 ГК уступка требования предполагает безусловную замену лиц в обязательстве»; 10
- кредитор лишен права требования по договору в свою пользу до момента отказа последнего от своего права требования; 11
- право кредитора на возмещение убытков возможно в случае, если последний исполнил за должника обязательства в пользу третьего лица; 12
- кредитор не может уступить свое право требования по договору, поскольку до момента прекращения секундарного права третьего лица право требования по договору кредитору не принадлежит; 13
- в случае если договор будет исполнен в пользу третьего лица, а потом признан недействительным, именно кредитор, а не третье лицо будет считаться обогатившимся и соответственно обязанным вернуть исполненное по сделке. 14
В частности, в п. 12 информационного
письма Президиума ВАС РФ от 11 января
2000 г. N 49 отмечено, что «денежные средства,
перечисленные третьим лицам
во исполнение недействительной сделки,
подлежат возврату стороной по данной
сделке», а в п. 13 – что «третье
лицо не обязано возвращать полученное
по исполненной сделке».
- третье лицо наделяется «правом требовать от должника исполнения обязательств в свою пользу»; 15
- отказ третьего лица от прав по договору в его пользу дает такому лицу право «заявить имеющиеся у него требования кредитору». 16
В конце хотелось бы упомянуть,
что Брагинский выделяет три элемента
вышеуказанного договора:
«1) третье лицо всегда противостоит
в качестве кредитора одной из сторон
первоначального договора;
2) первоначальный договор
в принципе создает у третьего
лица права, а не обязанности;
3) при отказе третьего
лица от выговоренного права
его обычно может осуществить
сам контрагент, выступавший в
роли кредитора». 17
- Право самостоятельного требования у третьего лица.
Во второй главе мне
бы хотелось большее внимание уделить
особенности право самостоятельного
требования у третьего лица. Данный вопрос
является до сих пор дискуссионным как
в литературе, так и практике суда. И я
хочу более подробно рассмотреть данный
вопрос.
Третье лицо не является стороной
договора в его пользу ни как сокредитор,
ни как самостоятельная сторона, однако
при определенных обстоятельствах оно
приобретает «самостоятельное право
требования в отношении должника по договору».
Условиями, при которых третье лицо приобретает
право самостоятельного требования, являются:
«Во-первых, заключение соответствующего
договора, во-вторых, изъявление третьим
лицом согласия принять выговоренное
в его пользу право».18
Достаточно спорное утверждение,
так как ГК связывает выражение
согласия третьим лицом воспользоваться
своим правом не с возникновением
права требования у третьего лица,
а с моментом, когда стороны
договора лишаются права прекращать
или изменять договор. Поэтому вопрос
о том, когда в действительности
возникает право требования у
третьего лица, остается открытым.
Устанавливая право требования
третьего лица к кредитору, соответствующий
договор может, как определять, так
и не определять конкретное третье лицо
в качестве выгодоприобретателя.19 Таким образом, третье лицо
может быть определено и после подписания
договора по соглашению сторон или иным
указанным в договоре способом. Федеральные
Арбитражные Суды, в частности, признавали
законными ситуации, когда кредитор предлагал
кандидатуру третьего лица – бенефициара
по факсу20 или в письме 21 (что рассматривалось судом
как оферта), а должник акцептовал такую
оферту путем конклюдентных действий
– производя исполнение указанному третьему
лицу.
Правоспособность третьего
лица. По мнению Брагинского М.И., «третье
лицо как носитель самостоятельного
права должно обладать правоспособностью.
Потому не может возникать в такой
роли и утратившее права юридического
лица образование, и гражданин, которого
к моменту заключения договора уже
нет в живых». 22 Необходимо также учитывать,
что намерение юридического лица воспользоваться
своим правом будет считаться надлежащим
образом, выраженным только в случае, если
его выразило уполномоченное на это лицо.23
По мнению Брагинского, у
третьего лица возникают два вида
прав – секундарное право и право требования
к должнику. Секундарное право – это так
называемое право на право, которое выражается
в возможности третьего лица выразить
намерение воспользоваться своим правом
требования по договору. Данное право
возникает непосредственно после заключения
договора и действует :
а) до момента изменения
или прекращения договора в пользу
третьего лица;
б) до момента отказа третьего
лица от предоставленного ему секундарного
права;
в) до момента, когда третье
лицо теряет свою правоспособность.
В соответствии с выдвинутой
Брагинским М.И. теорией «секундарного
права» реализация секундарного права
порождает возникновение у третьего лица
права требования к должнику. 24
Брагинский М.И. под секундарным
правом понимает право, которому противостоит
не обязательство должника, а лишь «связанность
им того из контрагентов, кто является
должником»25. Таким образом, секундарное
право является своеобразным выжидательным
правом, реализация которого приводит
к возникновению у третьего лица права
требования.
Наряду с этим существует
также концепция Б. Виндшайда, согласно
которой право требования возникает уже
непосредственно с момента заключения
договора.
Секундарное право, в отличие
от возникающих на его основе прав требования,
скорее всего, не подлежит уступке или
передаче в порядке общего или сингулярного
правопреемства или может быть прекращено
по соглашению сторон договора в пользу
третьего лица.
Выражение третьим лицом
намерения воспользоваться своим
правом. Пункт 2 ст. 430 ГК РФ определяет
выражение третьим лицом намерения
воспользоваться выговоренным в
его пользу правом как момент, с
которого стороны договора лишаются
права изменять или прекращать последний
без согласия данного третьего лица.
Согласно ст. 430 ГК РФ третье
лицо наделяется «правом требовать
от должника исполнения обязательств
в свою пользу». Согласно практике Федеральных
Арбитражных Судов данное право требования
должно быть самостоятельным, «… в качестве
одного из двух квалифицирующих признаков,
характеризующих договор в пользу третьего
лица, законодатель выделил то обстоятельство,
согласно которому третье лицо, в пользу
которого должно быть произведено исполнение,
должно быть наделено самостоятельным
правом требования в отношении должника
по договорному обязательству…». 26
Источник