Избирательный закон 1907 в пользу

Избирательный закон

Опыт первых двух законодательных собраний был оценен царем и его окружением как неудачный. В этой ситуации и был издан третьеиюньский манифест, в котором неудовлетворенность от работы думы списывалась на несовершенство выборного законодательства:

Все эти изменения в порядке выборов не могут быть проведены обычным законодательным путем через ту Государственную Думу, состав коей признан Нами неудовлетворительным, вследствие несовершенства самого способа избирания ее Членов. Только Власти, даровавшей первый избирательный закон, исторической Власти Русского Царя, довлеет право отменить оный и заменить его новым.

Избирательный закон от 3 июня 1907 г., может, и казался окружению царя удачной находкой, вот только сформированная в соответствии с ним Государственная Дума так однобоко отражала расстановку сил в стране, что не смогла даже адекватно очертить круг тех проблем, решение которых могло бы предотвратить сползание страны к катастрофе. В результате, заменяя первую Думу второй, царское правительство хотело как лучше, а получилось как всегда. Первая Дума была Думой надежд на мирный эволюционный процесс в стране, уставшей от революции. Вторая Дума оказалась Думой острейшей борьбы депутатов между собой (вплоть до драк) и непримиримой борьбы, в том числе в оскорбительной форме, левой части депутатов с властью.

Имея опыт разгона предыдущей Думы, наиболее подготовленная к парламентской деятельности, наиболее интеллектуальная фракция кадетов пыталась ввести хоть в какие-то рамки приличия и правых, и левых партий. Но самоценность ростков парламентаризма в самодержавной России мало интересовала правых, а левым было вообще наплевать на эволюционное развитие демократии в России. В ночь на 3 июня 1907 г. последовал арест членов социал-демократической фракции. Одновременно правительство объявило о роспуске Думы. Был издан новый, несравненно более жесткий ограничительный избирательный закон. Тем самым царизм глубоко нарушил одно из главных положений манифеста 17 октября 1905 г.: никакой закон не может быть принят без одобрения Думы.

Дальнейшее течение политической жизни с ужасающей отчетливостью продемонстрировало ошибочность и неэффективность силовых паллиативов в решении кардинальных проблем взаимоотношений различных ветвей власти. Но до того, как за свои и чужие ошибки заплатили кровью Николай II с семьей и миллионы невинных людей, попавших в жернова революции и гражданской войны, были третья и четвертая Думы.

В результате третьеиюньского 1907 г. черносотенного государственного переворота избирательный закон от 11 декабря 1905 г. был заменен новым, который в кадетско-либеральной среде именовался не иначе как «бесстыжий»: столь откровенно и грубо он обеспечивал усиление в третьей Думе крайне правого монархическо-националистического крыла.

Только 15% подданных Российской империи получили право участвовать в выборах. Народы Средней Азии вовсе лишились избирательных прав, представительство от других национальных районов было ограничено. Новый закон почти вдвое увеличил число выборщиков от крестьян. Единую прежде городскую курию разделили на две: в первую входили только владельцы крупной собственности, получившие значительные преимущества по сравнению с мелкой буржуазией и интеллигенцией, составлявшие основную массу избирателей второй городской курии, т.е. основных избирателей кадетов-либералов. Рабочие могли провести своих депутатов фактически только в шести губерниях, где сохранились отдельные рабочие курии. В результате на долю дворян-помещиков и крупной буржуазии приходилось 75% общего числа выборщиков. При этом царизм показал себя последовательным сторонником консервации феодально-помещичьего статус-кво, а не ускорения развития буржуазно-капиталистических отношений вообще, не говоря уже о буржуазно-демократических тенденциях. Норма представительства от помещиков-землевладельцев в четыре с лишним раза превосходила норму представительства от крупной буржуазии. Третья Государственная Дума в отличие от первых двух просуществовала установленный срок (01.11.1907- 09.06.1912). Процессы позиционирования и взаимодействия политических сил в третьей Думе царской России поразительно напоминают то, что происходит в 2000 году в третьей Думе демократической России, когда во главу угла ставится политическая целесообразность, основанная на беспринципности.

В третьей Думе царской России из 442 мест 147 заняли крайне правые — ярые монархисты и националисты. Резко сократилось количество оппозиционно настроенных депутатов, зато увеличилось число верноподданных избранников, в том числе крайне правых экстремистов типа В.М. Пуришкевича, заявившего с думской трибуны: «Правее меня — только стена!» Свыше 150 мест имели октябристы, казалось бы, вполне вменяемая правая партия, во главе которой стояли популярные лидеры Гучков и Родзянко. Кадеты-либералы вместе с близкими к ним группами получили примерно 100 мест. Ситуация позволяла октябристам и кадетам создавать дееспособное большинство. Однако особенно на первом этапе работы Думы произошел беспринципный альянс двух крупнейших фракций — крайне правых и октябристов — с целью отсечь всех остальных от законотворческого процесса. Либералы пребывали в оппозиции. Октябристы под руководством позера Гучкова явно упивались своим «руководящим» местом и, преследуя тактические цели, способствовали одобрению ряда реакционных по сути антибуржуазных законов, сыгравших впоследствии в стратегическом плане весьма печальную роль.

Кадеты привыкли в предыдущих Думах выступать в качестве думского большинства или в почетной роли рефери на политическом ринге. Пассивное нахождение в оппозиции оказалось для них серьезным испытанием. Либералам пришлось усовершенствовать тактику политической борьбы, чтобы как-то влиять на развитие событий. Они понимали всю непродуктивность нахождения в глухой оппозиции, если их голоса в отдельности ничего не решают. С одной стороны, либералы всегда, когда позволяла ситуация, настаивали на соблюдении и развитии норм буржуазно-демократической законности в условиях стремления исполнительной власти в послереволюционный период произвольно выходить за рамки правового поля. Кадеты тем самым не позволили дезавуировать манифест октября 1905 года. Многие в исполнительной власти стояли на позициях крайне правых, считали манифест временной уступкой, от которой пора отказаться.

С другой стороны, кадеты активно работали в думских комиссиях, особенно в комиссиях по законодательству и по бюджету. Либералы-профессионалы воздействовали логикой разума на октябристов в целях приведения бюджета в приемлемый вид. Здравомыслящие люди понимали — страна не может нормально жить без профессионально выполненного бюджета.

Один из лидеров кадетов Милюков, находясь с визитом в Великобритании, произнес на завтраке у лорд-мэра Лондона речь, в которой назвал либеральную оппозицию в Думе «оппозицией Его Величества, а не Его Величеству». Выступление получило одобрительный резонанс в России у либерального и умеренно-правого электората и было благожелательно воспринято премьером Столыпиным. Необходимо отметить, что Столыпин сыграл большую роль в постепенном отходе октябристов от крайне правых и создании в Думе голосами октябристов и либералов устойчивого правого центра, который как встал на пути черносотенного беспредела, так и сглаживал левые тенденции, иногда проявлявшиеся в либеральной среде.

Правоцентристы добивались расширения своих позиций в местных и центральных органах управления, пытались ограничить влияние бездарной придворной камарильи на государственные дела, взять под свой контроль финансы, реформы армии. Однако октябристско-кадетское большинство в Думе было простым, а не квалифицированным, т.е. в руках крайних монархистов-националистов оставалось достаточно средств, чтобы похоронить многие неугодные им законопроекты. К тому же, стоявшая над Думой вторая палата — Государственный Совет, без согласия которого ни один законопроект не имел силы, в большинстве случаев ставила препоны на пути буржуазно-демократической эволюции.

В третьей Думе махрово расцвел национализм. Так, была создана новая фракция «Союз националистов» со своим клубом. Она конкурировала с черносотенной фракцией «Русское собрание»; обе они подкармливались правительством. Эти две группировки во многом и составляли «законодательный центр» Думы. Фракции тешились национализмом, ксенофобией, антисемитизмом. Дух последнего витал над Россией густым смрадом. Столыпин после поездки в Крым, где градоначальником был генерал Думбадзе, рассказывал историю о том, как хор детей Думбадзе пел песенку про одесского депутата О. Я. Пергамента, крещеного еврея, юриста и математика, бывшего заметным членом III Думы:

Жид Пергамент попал в парламент,

Сидел бы дома и ждал погрома.

Национализм был хорошей альтернативой «еврейскому социализму» и завоевывал прочные позиции в обществе.

Экономический подъем, сопровождавшийся относительным социальным упокоением и продолжавшийся до начала первой мировой войны, провоцировал крайне правое черносотенное окружение царя к действиям по ликвидации даже видимости парламентаризма. Стоявший на пути этому реакционному курсу Столыпин был убит в 1911 году в Киеве. Премьером стал министр финансов Коковцев, которого сегодняшним языком можно назвать технократом. Бесцветный политик, неплохой менеджер, содействовавший развитию промышленности, финансов и торговли, привлечению иностранных инвестиций, Коковцев продолжил линию Столыпина на взаимодействие с Думой.

Несмотря на свое долгожительство, третья Дума с первых же месяцев образования не выходила из кризисов. Острые конфликты возникали по разным поводам: по вопросам реформирования армии, по извечно не решенному в России крестьянскому вопросу, по вопросу об отношении к «национальным окраинам», а также из-за личных амбиций, раздиравших депутатский корпус и в те времена. Но и в этих крайне трудных условиях оппозиционно настроенные депутаты находили способы высказывать свое мнение. С этой целью депутаты широко использовали систему запросов. На всякое чрезвычайное происшествие депутаты, собрав определенное количество подписей, могли подать интерпелляцию, то есть требование к правительству отчитаться о своих действиях, на что должен был дать ответ тот или иной министр.

Интересный опыт был накоплен в Думе при обсуждении различных законопроектов. Всего в Думе действовало около 30 комиссий. Большие комиссии, например бюджетная, состояли из нескольких десятков человек. Выборы членов комиссии производились на общем собрании Думы по предварительному согласованию кандидатур во фракциях. В большинстве комиссий все фракции имели своих представителей.

Каждый проект рассматривался Думой в трех чтениях. В первом, которое начиналось с выступления докладчика, шло общее обсуждение законопроекта. По завершении прений председатель вносил предложение о переходе к постатейному чтению.

После второго чтения председатель и секретарь Думы делали свод всех принятых по законопроекту постановлений. В это же время, но не позднее определенного срока, разрешалось предлагать новые поправки. Третье чтение являлось по существу вторым постатейным чтением. Смысл его состоял в нейтрализации тех поправок, которые могли пройти во втором чтении при помощи случайного большинства и не устраивали влиятельные фракции. По завершении третьего чтения председательствующий ставил на голосование законопроект в целом с принятыми поправками.

Собственный законодательный почин Думы ограничивался требованием, чтобы каждое предложение исходило не менее чем от 30 депутатов.

В октябре 1912 г. состоялись выборы в четвертую Думу. Они отличались еще более грубым вмешательством со стороны правительства, чем выборы 1907 г. Широкие размеры приняло использование духовенства для давления на избирателей с целью проведения в Думу крайних монархистов-черносотенцев. Действия исполнительной власти достигла только частичного успеха. Усиление черносотенного крыла сопровождалось усилением правых либералов за счет утративших лидерство октябристов. Наиболее передовая буржуазно-демократическая часть общества отдала свои голоса кадетам, а также возникшей как раз под выборы идейно близкой кадетам, ноуболее правой прогрессивной партии (прогрессистам). Прогрессисты не были связаны с крупными землевладельцами. Они отражали взгляды антифеодального промышленного и финансового капитала. Соответственно их лидерами были Коновалов и братья Рябушинские. Съежившаяся фракция октябристов оказалась на правом фланге вменяемой части думцев. В социал-демократической фракции по инициативе большевиков произошел раскол. Забавный парадокс. Большевиков в единой фракции было меньшинство, всего шесть человек, меньшевиков — большинство.

Обстановка не позволила четвертой Думе сосредоточиться на крупномасштабной работе. Ее постоянно лихорадило. К тому же с началом в августе 1914 года мировой войны, после крупных провалов русской армии на фронте, Дума вступила в острейший конфликт с исполнительной властью.

В августе 1915 г. тяжелые военные поражения вынудили фракции кадетов, прогрессистов и октябристов объединиться в так называемый «прогрессивный блок». Блок потребовал от царя изменить принципы формирования правительства, сделать его ответственным перед Думой, назначать премьера только с согласия Думы. В предлагаемый одновременно пакет неотложных действий был включен необходимый минимум либеральных реформ.

Тогда, в 1915 году, царизм мог поделиться не только властью, но и ответственностью с Думой. У монархии появился бы шанс на выживание. Но Николай II, его семья и окружение не хотели делиться ничем. Исполнительная власть, пренебрегая мнением лояльных депутатов, никаких не экстремистов, отвергла выдвигаемые требования.

3 сентября 1915 года после принятия Думой выделенных правительством кредитов на войну ее распустили на каникулы. Вновь Дума собралась только в феврале 1916 года.

Но проработала Дума недолго. 16 декабря 1916 года была вновь распущена. Возобновила деятельность 14 февраля 1917 года в канун февральского отречения Николая II. 25 февраля опять распущена. Больше официально не собиралась. Но формально и фактически существовала.

Дума сыграла ведущую роль в учреждении Временного правительства. При нем она работала под видом «частных совещаний». Большевики не раз требовали ее разгона, но тщетно. 6 октября 1917 года Временное правительство постановило Думу распустить в связи с подготовкой к выборам в Учредительное собрание. 18 декабря 1917 года, одним из декретов ленинского Совнаркома была упразднена и канцелярия самой Государственной думы.