Курсовая договор в пользу третьего лица

Кулаков В.В. Обязательство и осложнения его структуры в гражданском праве России
скачать (1288 kb.)
Доступные файлы (1):

Смотрите также:
• Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Обязательство в советском гражданском праве (Документ)
• Дмитриева О.В. Ответственность без вины в гражданском праве (Документ)
• Копылов А.В. Вещные права на землю в римском, русском дореволюционном и современном российском гражданском праве (Документ)
• Федина А.С. Реализация принципа законности в гражданском процессе (Документ)
• Доренкова Ю.М Исполнение договорного обязательства в гражданском праве России (Документ)
• Коновалов А.В. Владение и владельческая защита в гражданском праве (Документ)
• Халфина Р.О. Договор в английском гражданском праве (Документ)
• Радченко С.Д. Злоупотребление правом в гражданском праве России (Документ)
• Дипломная работа – Разработка предложений по совершенствованию организационной структуры предприятия на примере ООО ЛаНе (Дипломная работа)
• Реферат – История аборта (Реферат)
• Скловский К.И. Собственность в гражданском праве (Документ)
• Охотский Е.В. Государственное управление в современной России (Документ)

n1.doc

3.2.3. Договор в пользу третьего лица

Одной из наиболее распространенных форм участия иных субъектов в чужом обязательстве называют договор в пользу третьего лица.

Рассматриваемому виду договоров посвящена ст. 430 ГК РФ, согласно которой “договором в пользу третьего лица признается договор, по которому должник обязан произвести исполнение не кредитору, а указанному или не указанному в договоре третьему лицу, имеющему право требовать от должника исполнения обязательства” (п. 1).

Как отмечал М.И. Брагинский, договор в пользу третьего лица составляет особую договорную конструкцию, принципиально отличную от всех остальных договоров, для которых характерно то, что они всегда заключаются в интересах самих сторон. Кроме того, ученый указывает, что основной смысл соответствующей конструкции лежит в предоставлении третьему лицу права самостоятельного требования к стороне по договору, в заключении которого третье лицо участия не принимало*(364).

Договор в пользу третьего лица имеет сложную структуру, в этом состоит его существенная особенность. В законченном виде такой договор, считает Ю.А. Тарасенко, представляет собой трехсторонний договор, в котором формирующие условия договора стороны связаны двусторонним, возмездным отношением. Выгодоприобретатель же должен воспользоваться своим правом исполнения договора в свою пользу и присоединиться к договору. В противном случае договор остается в формате двустороннего. Как видим, ученый признает третье лицо стороной договора – кредитором по отношению к должнику. Далее Ю.А. Тарасенко утверждает, что неисполнение обязательства должником в силу обстоятельств, за которые отвечает кредитор (очевидно, речь идет о неисполнении кредиторских обязанностей), дает основание предъявить к нему определенные требования о возмещении убытков, хотя “сторона, заключая договор в пользу третьего лица, исполняет перед последним свою обязанность, которая, впрочем, находится за пределами возникшего правоотношения”*(365). Следует отметить, что из рассуждений автора все-таки остались невыясненными несколько моментов, в частности, о характере отношений между кредитором и выгодоприобретателем и о необходимости волеизъявления последнего для того, чтобы он стал участником обязательственного правоотношения. При этом в отношении договора страхования тот же автор утверждает, что выгодоприобретатель становится третьей стороной, что никак не соотносится с относительным характером обязательства*(366).

Мы уже отмечали, что для обязательства характерна направленность на достижение определенного блага, и она обусловлена интересом кредитора. Однако не следует забывать многосторонность термина “договор”. Так, И.В. Бекленищева, давая характеристику договора в пользу третьего лица, утверждает, что такое лицо становится субъектом договорного обязательства, но не стороной договора*(367). Видимо, автор и имеет в виду термин “договор” в разных значениях.

Мы уже отмечали, что подразд. 2 “Общие положения о договоре” разд. III ГК РФ посвящен договору как юридическому факту, а не обязательству. Если иметь в виду это обстоятельство, тогда не возникает спора о природе так называемого третьего лица. Субъект, не принимавший участия в заключении какого-либо договора, не будет третьим лицом по отношению к оференту и акцептанту. Однако это не означает, что он не будет стороной в обязательстве, которое из него возникнет. Однозначно, такое лицо станет кредитором, даже не участвуя в заключении договора как юридического факта. Таким образом, формулировка ст. 430 ГК РФ представляется не вполне корректной и является следствием известного смешения понятий “договор-сделка” и “договор-обязательство”.

Следует отметить, что во французской юридической литературе прямо говорится, что “характерным является то, что выгодоприобретатель в договоре в пользу третьего лица становится кредитором (выделено мной. – В. К.) с момента заключения договора, не только не участвуя в нем, но даже и тогда, когда он еще не знает о договоре, заключенном в его пользу. В данном случае речь идет не о простой оферте, для действительности которой необходим его акцепт”*(368). В отечественной правовой литературе, да и в законе прямо называть выгодоприобретателя кредитором не принято, хотя ничего крамольного в этом нет.

По Р. Саватье, выгодоприобретатель становится кредитором, даже не зная о том, что кто-то заключил в его пользу договор. В ГК РФ, однако, имеются нормы, предусматривающие необходимость совершения им определенных действий. Так, в ст. 842 ГК РФ “Вклады в пользу третьих лиц” предусмотрено, что лицо, в пользу которого внесен вклад, приобретает права вкладчика с момента предъявления им банку первого требования, основанного на этих правах, либо выражения им банку иным способом намерения воспользоваться этими правами. До выражения такого намерения лицо, заключившее договор банковского вклада, может воспользоваться правами вкладчика. Как видим, законодатель, во-первых, требует дополнительный юридический факт в виде выражения намерения для того, чтобы выгодоприобретатель стал вкладчиком, а во-вторых, разделяет понятия “лицо, заключившее договор” и “лицо, приобретающее права вкладчика”.

Сказанное еще раз подтверждает, что следует разграничивать лиц, заключающих договор (оферент и акцептант), и стороны обязательства (кредитор и должник). Естественно, в подавляющем числе стороны договора-сделки и есть стороны обязательства. Однако в рассматриваемом случае (ст. 430 ГК РФ) кредитором будет другое лицо. По поводу названий данных субъектов Р. Саватье писал так: “Что касается сторон в таком договоре, то одна из них, которая возлагает обязанность на другую, называется стороной, “выговаривающей право”, а другая, принимающая на себя обязанность, – “обещающей””.

Анализ последствий заключения договора в пользу третьего лица позволяет заключить, что после заключения договора может возникнуть две ситуации:

1) если обязательство взаимное, то права возникают для выгодоприобретателя, обязанности остаются у выговорившего права. Таким образом, последний остается участником обязательства на стороне выгодоприобретателя. Но в силу п. 3 ст. 308 ГК РФ выгодоприобретателя нельзя привлечь к ответственности. Налицо совершенно особый вид множественности, прямо ГК РФ не предусмотренный, о котором мы говорили выше;

2) если обязательство одностороннее, то лицо, выговорившее право для другого лица, вообще устраняется из обязательства. Оно будет по терминологии п. 2 ст. 842 ГК РФ лишь лицом, заключившим договор. Кредитором будет выгодоприобретатель.

Возникает вопрос: какой интерес в заключении договора был у лица, выговаривающего право? М.И. Брагинский полагает, что достижение цели договора заключается в приобретении права из него третьим лицом*(369). Однако очевидно, что лично выговоривший право для другого не достигает того блага, которое выражено в объекте обязательства, возникшего из этого договора.

Ответ заключается в характере взаимоотношений между выговорившим право субъектом и выгодоприобретателем. Следует отметить, что гражданско-правовой закон не регулирует оснований таких отношений. Можно предположить, что они не являются по крайней мере гражданско-правовыми. Вполне вероятно, что эти отношения носят неимущественный характер и связаны с семьей. Например, родитель, внося вклад на имя своего ребенка, очевидно, преследует цель обогатить его, заключая договор на обучение – дать образование, но это делается из побуждений родительской заботы.

Правда, можно предположить такую ситуацию, когда выговоривший право, являющийся коммерческой организацией, заключает договор в пользу выгодоприобретателя, также являющегося предпринимательским юридическим лицом. Если между этими лицами нет других связанных сделок, налицо дарение, ограниченное ст. 575 ГК РФ. Прямо такую ситуацию закон не предусматривает, однако суд в этом случае должен будет оценить все имеющиеся между субъектами (выгодоприобретателем, лицом, выговорившим право, и его контрагентом по сделке) отношения. Тогда вполне вероятно, что имеет место не наличие обязательства, а простое нарушение закона (ст. 575 ГК РФ).

Таким образом, характер отношений между лицом, выговорившим право, и выгодоприобретателем не является гражданско-правовым. Интерес первого в возникновении обязательства заключается в удовлетворении потребностей второго. Причины такого интереса могут быть обусловлены потребностями в заботе, опеке, но для действительности договора и существования обязательства это не имеет правового значения. Исключения могут составлять только случаи, предусмотренные ст. 169 ГК РФ.

Близкой конструкцией к исследуемой нами является так называемая переадресация исполнения третьему лицо, предусмотренная ст. 313 ГК РФ. Переадресация имеет место, когда кредитор дает право на принятие исполнения третьему лицу и указывает должнику на это лицо.

Разница между переадресацией и договором в пользу третьего лица, очевидно, выражается лишь в том, что в последнем случае выговоривший право сразу отказывается от своего права в пользу выгодоприобретателя, а во втором такая возможность проявляется позже, на основании другой односторонней сделки, совершенной кредитором. Эта односторонняя сделка дополняет договор. При этом граница между переадресацией и договором в пользу третьего лица может быть и достаточно зыбкой: так, в приведенном выше примере лицо, заключившее договор банковского вклада в пользу третьего лица, до выражения последним намерения на вклад остается вкладчиком. Кроме того, при переадресации выгодоприобретатель не замещает кредитора.

В законе предусмотрен ряд договоров, которые предполагают исполнение так называемому третьему лицу, не являющееся переадресацией. К сожалению, многие из них в литературе необоснованны, как будет показано далее, отнесены к договорам в пользу третьих лиц*(370). Ошибочность такого подхода проявляется, если анализировать договор как обязательство, а не как сделку, что, собственно, и важно для анализа гражданско-правовых отношений. Договор-сделка, не имеющий пороков действительности, породив обязательство, для дальнейшего его развития значения уже не имеет.

Одним из примеров договора в пользу третьего лица можно назвать договор поставки, когда исполнение этого договора заранее предполагается в пользу не покупателя, а другого лица, названного в ГК РФ получателем. В ст. 509 ГК РФ указывается, что если договором предусмотрено право покупателя давать поставщику указания об отгрузке (передаче) товаров получателям (отгрузочные разнарядки), отгрузка (передача) товаров осуществляется поставщиком получателям, указанным в отгрузочной разнарядке. На первый взгляд, мы имеем дело с переадресацией исполнения. Однако вопреки требованиям ст. 308 ГК РФ закон возлагает на получателя ряд обязанностей. При этом ГК РФ практически ставит покупателя и получателя в равное положение перед поставщиком. Об этом свидетельствует формулировка соответствующих норм законодателем, когда слово “получатель” следует в скобках после слова “покупатель”. Если при этом некоторые обязанности получателя, возложенные законодателем, можно объяснить, то иные трактовке не поддаются и понимаются как кредиторская обязанность. Получатель – выгодоприобретатель вынужден что-то сделать, в противном случае он лишается своей выгоды. Примером же юридической обязанности можно назвать лишь, пожалуй, обязанность обеспечить сохранность не принятого товара (ст. 514 ГК РФ). Возникает она на основании закона в силу ст. 906 ГК РФ, и при этом возникает обязательство хранения. Причиной такого обязательства является защита прав третьего лица – поставщика. В обязательстве хранения он будет третьим лицом.

Таким образом, если в пользу так называемого третьего лица должно быть произведено исполнение и такое исполнение не осуществляется вследствие его переадресации, данное лицо следует признавать кредитором.

Такое понимание правового положения выгодоприобретателя вполне соотносится с понятием обязательства, закрепленным в ст. 307 ГК РФ*(371).

3.2.3. Договор в пользу третьего лица