Налог в пользу церкви сканворд

Власти Германии приступили к разработке инициативы по введению нового религиозного сбора с населения – «налога на мечеть». То есть все граждане, считающие себя мусульманами, обязаны будут платить этот налог на содержание немецких мечетей. В противном случае вход туда для них будет закрыт.

Это делается по аналогии с «церковным налогом», существующим в ряде европейских стран, – Германии, Австрии, Швеции, Швейцарии, Дании, Италии, Финляндии и Исландии. В этих странах Церковь существует на средства налогоплательщиков. Мы решили вспомнить особенности церковного налогообложения в «просвещённой» Европе, которые, возможно, удивят тех, кто привык обвинять Русскую Православную Церковь в стяжательстве или вмешательстве в дела государства.

Германия. В этой стране церковный налог высчитывается как процент от суммы подоходного налога – как правило, 8-9% в зависимости от коммуны. Это примерно 3-3,5% дохода физического лица. Им облагается любой крещёный немец. Для того чтобы перестать платить церковный налог, надо официально выйти из лона Церкви, отказавшись от совершения всех таинств, включая Исповедь и Причащение.

В Кёльнском соборе. Фото: Noppasin Wongchum / Shutterstock.com

Как отмечает издание Breitbart, быстро растущий отток верующих и упадок католической веры в Германии вызваны как раз церковным налогом и растущей либерализацией церкви, тяготением её к протестантизму. Сегодня многие немецкие священнослужители – неверующие, а отношения между людьми внутри церкви становятся всё более формальными и утилитарными, пишет издание. Упадок веры и церкви в Германии в 2015 году был отмечен даже папой Франциском. Резкое снижение посещаемости воскресных месс, числа церковных браков, рукоположений заставили его говорить о разрушении католической веры в этой стране.

При этом в 2017 году церковь в Германии получила 7,1 млрд долларов налоговых поступлений (в рублях это бы составило около 413 млрд по тому курсу). И это несмотря на то, что с 1996 года официальное католическое население Германии сократилось с 27,5 до 23,6 млн человек – более чем на 14%. Только в 2016 году церковь покинули 162 тысячи граждан.

То есть в практически неверующей стране церковь получила лишь за год семь миллиардов долларов налогов. Запомним эту цифру.

В других европейских странах церковный налог несколько меньше. Так, в Австрии он составляет 1,1% дохода, там его может собирать любая официально признанная религиозная группа, однако пользуется этой возможностью в основном только католическая церковь. В Дании размер церковного налога составляет от 0,42 до 1,48% дохода верующего лица – в зависимости от коммуны. В 2013 году таким образом было собрано 6,3 млрд датских крон (если в рублях – это около 357,8 млрд). В Швейцарии платят 2,3% от дохода, в Финляндии – 1-2%, в Италии – 0,8%.

Фото: www.globallookpress.com

В Швеции налог на церковь – 1%, причём платят его как верующие, так и неверующие. При том, что здесь религия отделена от государства. Любой гражданин, не указавший своё вероисповедание, по умолчанию платит налог в Церковь Швеции – он автоматически вычитается из зарплаты. Так что все шведские атеисты по налоговой статистике – члены церкви. Так, в 2013 году в Швеции насчитывалось 6,6 млн членов Церкви Швеции, из которых лишь 15% говорили, что верят в Иисуса Христа. Из них тех, кто хотя бы раз в месяц посещает богослужения, – 6%.

В Исландии ситуация схожа со Швецией. Церковный налог здесь тоже платят как верующие, так и неверующие. В 2015 году около 75% граждан были членами Евангелическо-лютеранской церкви, однако значительное число из них были атеистами, и лишь 12% регулярно (минимум раз в месяц) посещали церковь. При этом, согласно исследованию Gallup International, лишь 51% всего населения Исландии можно было назвать религиозным.

То есть в европейских странах, которые часть наших граждан до сих пор воспринимают как некий идеал справедливого общественного устройства, церковь спокойно вмешивается в дела государства, даже если официально она от этого государства отделена. Церковь собирает неплохие налоговые поступления, миллиарды долларов в год, причём налоги на её содержание платят в том числе неверующие. А там, где этим налогом облагаются только верующие, без его уплаты невозможно совершить ни одно церковное таинство. И такая традиция в Западной Европе идёт от VI-VIII веков. В частности, в 779 году Карл Великий превратил в обязательный для всех налог церковную десятину, которая до этого была добровольным приношением в церковь десятой доли доходов.

Карл Великий. Фото: www.globallookpress.com

А что в России?

В истории России также существовала церковная десятина, и её появление связано с именем святого князя Владимира, крестившего Русь. Принятие православной веры означает и принятие Православной Церкви, а её существование требует, в том числе, и материальных затрат – на строительство и благоустройство храмов, создание и распространение церковной литературы, написание икон, содержание клира и многое другое. На всё это требуются деньги, и в этом нет ничего зазорного.

Святой князь Владимир определил в качестве первого источника доходов Церкви десятую часть «от имения своего и от градов своих», как свидетельствует «Повесть временных лет». То есть десятину, прежде всего, стал платить глава государства. Другим источником доходов Церкви стали церковные суды: Церковь получила право рассуживать гражданские дела, от чего ей полагались отчисления в виде пошлин. Но десятина князя всё же оставалась главным ресурсом существования Русской Церкви.

Святой князь Владимир. Фото: www.globallookpress.com

Вот что пишет историк Дмитрий Володихин о различии десятины на Руси и в Западной Европе того времени:

В Западной Европе на протяжении VI-VIII столетий церковная десятина превратилась в обременительный налог, обязательный для всех прихожан. Это вызывало ярость и ненависть к священству. В эпоху Реформации такая десятина, наряду с индульгенциями, симонией и иными «сосудами скверны», сыграла роль страшной бреши в позициях католичества. У нас, на Руси, весьма долго десятину платил только князь. Для времен двоеверия, борьбы с мятежами волхвов и прочими прелестями языческой старины такой порядок обеспечения Церкви был весьма полезным. Он лишал почвы настроения недовольства в обществе, настороженно относившемся к новой вере, он избавлял от лишних конфликтов.

После монголо-татарского нашествия русские князья стали беднее, а главным богатством Руси стала земля. Вот и церквям и монастырям вместо десятины дали земельные угодья, на которых они сами смогли бы строить хозяйства и обеспечивать себя.

«Распорядиться земельными владениями монашеская обитель сплошь и рядом могла гораздо лучше, нежели светский вотчинник. По своей грамотности, по обладанию книжными сокровищами духовенство стояло выше всех прочих слоёв русского общества. Оно развивало инженерную мысль, ставило смелые экономические эксперименты, осваивало доселе непроходимые дебри. Конечно, некоторым храмам и монастырям выплачивалась «руга» — постоянное денежное обеспечение от монарха, знатной семьи или же богатых горожан. Но всё-таки земля обеспечивала достаток священников и епископов гораздо надёжнее. От неё приходили деньги на благотворительность, покупку богослужебных предметов, строительство, да просто на жизнь попам и дьяконам», — пишет Володихин.

Интересно, что и в домонгольскую эпоху, и после неё на Руси, в отличие от Европы, деньги на содержание Церкви выделяли князья, знать и богатые горожане. Обеспечение Церкви было мудрым и справедливым, не в форме обременительного налога, как в Европе, а в форме пожертвования.

Пётр I. Фото: www.globallookpress.com

После петровских реформ в XVIII веке началась секуляризация церковных земель – государство их стало отбирать.

Вместо отобранных владений вся Церковь снизу доверху оказалась посаженной на государственное жалование. Время от времени его выплачивали скверно, иногда совсем не выплачивали. Множество монастырей оказалось «за штатом», иначе говоря, им не платили ни копейки, отдав на милость местных жителей. В Российской империи Церковь жила бедно. Ну а советская власть, забрав то, что ещё у Церкви сохранилось, приучала её к нищете, расстрелам и страданиям,

— свидетельствует Дмитрий Володихин.

А что же сейчас? Сейчас Русская Православная Церковь живёт, в основном, на пожертвования и средства от продажи свечей, икон, духовной литературы, продающихся на территориях различных храмов. Но это не торговля в привычном смысле слова. Так, в интервью изданию «Православие.ру» казначей Московского Сретенского монастыря иеромонах Ириней (Пиковский) назвал главное отличие: полученный от продажи доход не является прибылью и не идёт на обогащение заинтересованных лиц – он полностью направляется на «уставную деятельность монастыря или прихода, в первую очередь – на социальное служение, а также на восстановление и украшение храма».

Иеромонах Ириней (Пиковский). Фото: vk.com

Было бы странно запрещать Церкви принимать пожертвования или брать деньги за требы – священнодействия, совершаемые священником по нужде отдельных лиц. Откуда тогда она возьмёт деньги на восстановление и благоустройство храмов, на хлеб и вино для совершения Евхаристии, на зарплату тем же священникам, чей труд немалый? Тем более что в России это всё, в отличие от некоторых европейских стран, происходит на добровольной основе: налогов на содержание Церкви мы не платим, палкой в храм никто никого не гонит.

Историк Дмитрий Володихин считает, что Русская Церковь сегодня могла бы пойти по пути возрождения церковной десятины, которую мог бы платить «актив приходских общин в обмен на право получать полный отчёт о расходе этих денег и влиять на то, как они будут израсходованы». Другой путь – передача всё большего имущества во владение или оперативное пользование Церкви. Конечно же, не с целью обогащения последней. А для более эффективного использования, например, земли и производства. Здесь нет ничего страшного, тем более что опыт такой у Русской Церкви был. И это лишь точка зрения.

В любом случае, обвинения Русской Православной Церкви в стяжательстве и вмешательстве в государственные дела несостоятельны, особенно в сравнении с Европой. Когда вам захочется поругать нашу Церковь, вспомните Германию, где, несмотря на огромный отток верующих от католической церкви, она получает миллиарды долларов в год через налоги простых граждан. Или Швецию с Исландией, где содержание церкви, в которой почти не осталось верующих, оплачивают атеисты.