Ничто не имеет большей практической пользы как хорошая теория

Ничто не имеет большей практической пользы как хорошая теория thumbnail

       Íåò íè÷åãî ïðàêòè÷íåå, ÷åì õîðîøàÿ òåîðèÿ.
 70-å ãîäû ÿ âûïèñûâàë ñåðèþ áðîøþð «Ìàòåìàòèêà è êèáåðíåòèêà». Íåíàêàçóåìî.
È âîò, ïðèìåðíî â 1976 ãîäó â î÷åðåäíîé áðîøþðå ñðåäè 3 ïóáëèêàöèé îêàçàëàñü ñòàòüÿ ñ íåâèííûì íàçâàíèåì «Ìàòåìàòèêà è áîëüøèå ñèñòåìû». 
Ê ñîæàëåíèþ, ÿ íå íàøåë ýòó ñòàòüþ â Èíòåðíåòå, ïðèä¸òñÿ ïåðåñêàçàòü ïî ïàìÿòè.
Äî ñèõ ïîð óäèâëÿþñü, êàê ñîâåòñêàÿ öåíçóðà ïðîïóñòèëà å¸ â ïå÷àòü. Ñåé÷àñ âû ïîéì¸òå ïî÷åìó.
Àâòîð íà÷àë ñ áåçîïàñíîãî îïðåäåëåíèÿ, ÷òî ñ÷èòàòü áîëüøîé ñèñòåìîé.
Áîëüøîé îí ñ÷èòàåò ñèñòåìó, îáëàäàþùóþ î÷åíü ñëîæíûìè âíóòðåííèìè ñâÿçÿìè.
Ñ ýòîé òî÷êè çðåíèÿ ïàðîâîç íå ÿâëÿåòñÿ áîëüøîé ñèñòåìîé, à ìóðàâåé – ÿâëÿåòñÿ.
Âîò åùå íåñêîëüêî ïðèìåðîâ áîëüøèõ ñèñòåì:
òåëåâèçîð, ëþáîå æèâîòíîå, ñòàÿ æèâîòíûõ, ïîïóëÿöèÿ ëþáûõ îðãàíèçìîâ, (â òîì ÷èñëå è ëþäåé), ãîñóäàðñòâî â öåëîì è åãî ÷àñòè (ýêîíîìèêà, ïîëèòèêà,…).
Ïîêà ÷òî, íèêàêîãî êðèìèíàëà. Ìîæíî ñîãëàñèòüñÿ.
Äàëüøå åù¸ îäèí íåâèííûé ïàññàæ: ëþáóþ ñèñòåìó, êàê áîëüøóþ, òàê è î÷åíü ìàëåíüêóþ, ìîæíî îòíåñòè ê îäíîìó èç äâóõ òèïîâ, â çàâèñèìîñòè îò òîãî, êàêàÿ ó íå¸ «îáðàòíàÿ ñâÿçü».
À ñèñòåì áåç îáðàòíîé ñâÿçè íå ñóùåñòâóåò. È òóò æå äâà íàãëÿäíûõ ïðèìåðà «Ìàÿòíèê âíèç» è «Ìàÿòíèê ââåðõ»
 
 Îáå ñèñòåìû ñîñòîÿò òîëüêî èç 2-õ ýëåìåíòîâ: ñòåðæåíü è ãèðÿ.
Íà íèõ äåéñòâóåò åäèíñòâåííàÿ ñèëà – âåñ ãèðè.
 ðàâíîâåñèè ýòà ñèëà íàïðàâëåíà âåðòèêàëüíî, âäîëü ñòåðæíÿ. Ïîëîæåíèå ñòàáèëüíî.
Åñëè îòêëîíèòü ìàÿòíèê, ñèëó âåñà ìîæíî ðàçëîæèòü íà 2 ñîñòàâëÿþùèå – âäîëü ñòåðæíÿ è ïîïåð¸ê åãî.
Ïîñëåäíÿÿ ñîñòàâëÿþùàÿ è îáðàçóåò «îáðàòíóþ ñâÿçü».
Ó «Ìàÿòíèêà âíèç» îáðàòíàÿ ñâÿçü ñîïðîòèâëÿåòñÿ îòêëîíåíèþ, «îòðèöàåò» åãî è íàçûâàåòñÿ «îòðèöàòåëüíîé».
Ó «Ìàÿòíèêà ââåðõ» îáðàòíàÿ ñâÿçü ïîìîãàåò îòêëîíåíèþ, «äîïîëíÿåò» åãî è íàçûâàåòñÿ «ïîëîæèòåëüíîé».

Ïåðâàÿ ñèñòåìà ïîñëå îòêëîíåíèÿ îò ðàâíîâåñèÿ âîçâðàùàåòñÿ ê íåìó, âòîðàÿ – óäàëÿåòñÿ.
Ïåðâàÿ ñèñòåìà óñòîé÷èâà ê ñëó÷àéíûì îòêëîíåíèÿì, âòîðàÿ – íåóñòîé÷èâà.
Òîæå íåò íè÷åãî, ÷òî ìîãëî áû íàñòîðîæèòü öåíçóðó.
Íà ïðèìåðå ïðîñòåéøåé ìåõàíè÷åñêîé ñèñòåìû (êèðïè÷) àâòîð ïîêàçûâàåò,
 ÷òî ñèñòåìà òåì óñòîé÷èâåå, ÷åì íèæå å¸ öåíòð òÿæåñòè (Ö.Ò.).
 
À äàëüøå íà÷èíàåòñÿ íàñòîÿùàÿ êðàìîëà!
Öèòèðóÿ êëàññèêîâ, íà÷èíàÿ ñ Ìàðêñà è Àäàìà Ñìèòà è êîí÷àÿ ñàìûìè ñîâðåìåííûìè,
àâòîð ñîîáùàåò, ÷òî â ýêîíîìèêå àíàëîãîì ïåðâîé êàðòèíêè ÿâëÿåòñÿ
ïëàíîâàÿ ýêîíîìèêà, à àíàëîãîì âòîðîé – ðûíî÷íàÿ.
Ïåðâóþ, ìîë, íåòðóäíî ñâàëèòü, à âòîðóþ ñâàëèòü âîîáùå íåëüçÿ.
È ïîñëå ýòîé ôðàçû îí ïðîñòî ñòàâèò òî÷êó, ñ÷èòàÿ òåìó èñ÷åðïàííîé.
Äàëüøå – áîëüøå. Ãîâîðÿ î ïîëèòè÷åñêîé ñèñòåìå, àâòîð íåïðèíóæäåííî îòìå÷àåò,
÷òî ñèñòåìà, óïðàâëÿåìàÿ èç îäíîãî öåíòðà (îäíîïàðòèéíàÿ!) ìåíåå óñòîé÷èâà,
÷åì óïðàâëÿåìàÿ èç ðàçíûõ êîíêóðèðóþùèõ öåíòðîâ, èáî èìååò âîçìîæíîñòü
ñðàâíèâàòü âàðèàíòû ïðèíÿòèÿ ðåøåíèé è âûáèðàòü ëó÷øåå.
Ýòî ê ÷åìó æå îò ïðèçûâàåò, ñêàæè ìíå, ïðåñâÿòîå Ïîëèòáþðî?
À îí è íå ïðèçûâàåò. Îí îïÿòü ñòàâèò òî÷êó, è – íè ñëîâà áîëüøå.
Äàëüøå ñëåäóåò ïîíà÷àëó íå î÷åíü ïîíÿòíûé òåðìèí «Çàïàñ ìîùíîñòè ïî ëþáîìó èç ðåãóëèðóåìûõ ïàðàìåòðîâ»
Íàì ñîîáùàþò, ÷òî óñòîé÷èâàÿ ñèñòåìà äîëæíà òàêèå çàïàñû èìåòü, èíà÷å åé êðàíòû.
È ïàðà óáèéñòâåííûõ ïðèìåðîâ:
Ïðåäñòàâüòå ñåáå, ãîâîðÿò íàì, òåëåâèçîð. Âäðóã ïðèíèìàåìûé ñèãíàë íåìíîãî îñëàá.
Âû ïîäêðó÷èâàåòå ðåãóëÿòîð ÿðêîñòè è âñ¸ ÎÊ. À âîò, åñëè ïîäêðóòèòü óæå íåêóäà, äåëî ïëîõî.
Íó, áîã ñ íèì, ñ òåëåâèçîðîì. Âîçüìåì ÷òî-íèáóäü ïîèíòåðåñíåå. 
Ïðîìûøëåííîñòü, íàïðèìåð.
 ÑÑÑÐ âñå ïðîìûøëåííûå îáúåêòû ðàáîòàþò ñî 100 ïðîöåíòíîé îòäà÷åé, çàãðóæåíû ïîëíîñòüþ.
À â ÑØÀ, ïî èõ ñòàòèñòèêå, – òîëüêî íà 85%. Ýòî ôîêóñû ðûíî÷íîé ýêîíîìèêè.
Ýòî çíà÷èò, ÷òî 15% âñåãî áåñïîëåçíî ïðîñòàèâàåò. Íåïîðÿäîê, ãîñïîäà êàïèòàëèñòû.
Íî âîò ÷òî-òî ñòðÿñëîñü: çåìëåòðÿñåíèå, íåóðîæàé, ýïèäåìèÿ, âîéíà, èíîñòðàííàÿ êîíêóðåíöèÿ…
Íóæíî ðåçêî óñèëèòü âûïóñê ÷åãî-òî. Ãîñïîäà êàïèòàëèñòû «ïîäêðó÷èâàþò ðåãóëÿòîð ÿðêîñòè»,
À íàì åãî «ïîäêðóòèòü óæå íåêóäà».
Òàê ÷òî æå â ýòîì ñëó÷àå âõîäèò â «ëþáîé èç ðåãóëèðóåìûõ ïàðàìåòðîâ»?
À âñ¸ âõîäèò: îáîðóäîâàíèå, ñûðü¸, òîïëèâî, òðàíñïîðò, ñâÿçü… È ëþäñêîé ðåçåðâ, â òîì ÷èñëå.
Áåçðàáîòèöà, äðóãèìè ñëîâàìè. È îïÿòü òî÷êà. Óìíûé íå ñïðîñèò, äóðàê íå ïîéì¸ò.
Âîçâðàùàÿñü ê êàðòèíêå «Ìàÿòíèê ââåðõ», ìîæíî ïîíÿòü, ÷òî íàì äàëè åù¸ è òåîðåòè÷åñêèé ïðîãíîç íà áóäóùåå ÑÑÑÐ.
 ñàìîì äåëå, ëåãêî ïîíÿòü, ÷òî áóäåò, åñëè óäåðæàòü îòêëîí¸ííûé ìàÿòíèê íå óäàñòñÿ.
Îí íà÷í¸ò ïàäàòü âíèç. Ïîìíèòå, ÷òî ïðîèçîøëî ñ ýêîíîìèêîé áûâøåãî ÑÑÑÐ â 90-å ãîäû?
À êîãäà îí îñòàíîâèòñÿ? Êîãäà ïðåâðàòèòñÿ â «Ìàÿòíèê âíèç», ïåðåéä¸ò ê ðûíî÷íîé ýêîíîìèêå.
×òî è íà÷àëî ïðîèñõîäèòü â 2000-å ãîäû.
Òî åñòü, åù¸ â 1976 ãîäó ýòà òåîðèÿ ïðåäñêàçàëà, ÷òî ñèñòåìà ñ ïîëîæèòåëüíîé îáðàòíîé ñâÿçüþ îáðå÷åíà.
Ëþáàÿ ñèñòåìà â ðåçóëüòàòå êàêèõ-òî âíåøíèõ èëè âíóòðåííèõ ïðè÷èí ìîæåò îòêëîíèòüñÿ îò ðàâíîâåñèÿ.
Åñëè îáðàòíàÿ ñâÿçü îòðèöàòåëüíà, ñèñòåìà áóäåò ïûòàòüñÿ âåðíóòüñÿ â ðàâíîâåñèå.
 ïðîòèâíîì ñëó÷àå áóäåò äîâîëüíî ïðîòèâíî. Ñèñòåìà íàâñåãäà ïîòåðÿåò ðàâíîâåñèå. Ðóõíåò, òî áèøü.
Ìàëî òîãî, õî÷åò îíà èëè íåò, îáðóøèâøèñü, îíà ïðåâðàòèòñÿ â äðóãóþ ñèñòåìó, íà ýòîò ðàç – ñ îòðèöàòåëüíîé îáðàòíîé ñâÿçüþ.
Òî åñòü, ñèñòåìà ñ ïîëîæèòåëüíîé îáðàòíîé ñâÿçüþ, (÷èòàé –  ÑÑÑÐ ñ åãî ïëàíîâîé ýêîíîìèêîé), ðàíî èëè ïîçäíî ðàçâàëèòñÿ.
È íà÷í¸ò ïåðåõîäèòü ê ýêîíîìèêå ðûíî÷íîé.
Âîèñòèíó, íåò íè÷åãî ïðàêòè÷íåå, ÷åì õîðîøàÿ òåîðèÿ.
                = = Â. Äàâèäîâè÷, Èçðàèëü, 24.06.2020 = =

Источник

pic_2020_01_35.jpg

Художник Н.Колпакова

Мало найдется изречений, которые приписывались бы такому количеству авторов, как это. Пожалуй, самая экзотическая версия принадлежала советскому партийному идеологу, академику философии Леониду Ильичеву:

Нет ничего практичнее, говорил Л.И.Брежнев, чем хорошая теория.

(«Философия и научный прогресс», 1977.)

Брежнев действительно это сказал — в отчетном докладе на XXV съезде КПСС 24 февраля 1976 года. Правда, он не приписывал себе авторство этой мудрости:

Правильно говорится: нет ничего более практичного, чем хорошая теория. Мы прекрасно знаем, что полноводный поток научно-технического прогресса иссякнет, если его не будут постоянно питать фундаментальные исследования.

Вообще же почти все предполагаемые авторы изречения — немецкие ученые и философы. Вот их неполный перечень:

психолог Курт Левин (1890—1947),

Читайте также:  Куриные окорочка вред и польза

физик Герман Гельмгольц (1821—1894),

физик Макс Планк (1858—1947),

химик Юстус Либиг (1803—1873),

химик Роберт Бунзен (1811—1899),

философ Иммануил Кант (1724—1804).

Однако чаще всего называется имя австрийского физика Людвига Больцмана (1844—1906), основателя молекулярно-кинетической теории.

В 1890 году Больцман, в то время профессор экспериментальной физики в Университете Граца, получил приглашение на кафедру теоретической физики в Мюнхене. На торжественных проводах, устроенных его коллегами 16 июля того же года, он произнес речь «Значение теории». Здесь содержалась мысль, весьма похожая на интересующее нас изречение:

Помимо своей духовной миссии, теория есть еще и самое практичное из всего, что можно помыслить; в известном смысле это квинтэссенция практики.

В 1920 году в американской печати появилось рекламное объявление Исследовательской лаборатории «Дженерал электрик», озаглавленное «Каковы размеры атома?» Здесь говорилось:

Целые годы могут быть потрачены на то, что кажется всего лишь «теоретическими» исследованиями. Однако нет ничего практичнее хорошей теории. Все современное машиностроение основано на ньютоновских законах тяготения и движения — теорий, изложенных в форме неизменных принципов.

В прошлом теории, созданные путем чисто научных исследований, выходили обычно из университетских лабораторий, после чего получали практическое применение. Исследовательские лаборатории «Дженерал электрик» одной из своих целей ставят изучение еще непознанного в том же духе, не имея в виду непосредственной коммерческой выгоды. Рано или поздно мир выиграет от таких исследований в области чистой науки.

В XIX веке знаменитое изречение еще не приписывалось физикам или химикам. В «Лекциях по психиатрии» Карла Диттмара (1878) читаем:

Как верно заметил Хаген, нет ничего практичнее хорошей теории.

Имелся в виду Фридрих Вильгельм Хаген (1814—1888), немецкий врач-психиатр.

Тремя годами раньше немецкий педагог Карл Кер писал:

Я (…) полностью поддерживаю высказывание Дёрпфельда: нет ничего практичнее хорошей теории, и прежде всего ее правильного применения.

(«Практика народной школы», введение, 7-е изд., 1875)

Именно здесь изречение появилось в своей канонической форме. Но кто такой Дёрпфельд и что говорил он?

Фридрих Вильгельм Дёрпфельд (1824—1893) был видным деятелем народного образования. В 1873 году вышло первое издание его наиболее известного труда: «Основы теории учебного плана, преимущественно в восьмилетней и средней школе». Эпиграфом к книге поставлено изречение:

Хорошая теория — самое практичное из всего существующего.

В XX веке эту мудрость приписали физику Роберту Кирхгофу (1824—1887), который был учителем Больцмана.

За 40 лет до книги Дёрпфельда, в 1833 году, в Лейпциге вышел в свет 12-й том «Энциклопедии медицинских наук» Фридриха Людвига Майснера (1796—1860). В статье «Теория» говорилось:

Нет ничего более ценного, чем хорошая теория.

И это самая ранняя цитата-предшественник, которую мне удалось отыскать.

Источник

С афоризмами вечно какая история – всех их знают, но установить, кто именно это сказал первым, оказывается довольно трудно.

Выражение, вынесенное в заголовок поста,  я впервые встретил где-то у Г.П. Щедровицкого. В среде методологов оно было распространено. Повторял его и Мацкевич (правда, не помню на кого он ссылался). Обычно, высказывание приводили, когда в аудитории кто-нибудь просил “поменьше абстракции” и че-нить “поближе к практике” (а такие всегда находятся с завидной регулярностью).

Позже, я узнал, что это было одно из любимых выражений Курта Левина (это один из моих любимых психологов). И я допускаю, что, например,  Зейгарник ( “незавершенный гештальт!”) могла рассказать об этом кому-то из психологов, с которыми общался  Щедровицкий (это, конечно, чистый домысел, но как иначе могла попасть фраза к московским методологам?)  Но, дело в том, что Курт Левин никогда не настаивал на своем авторстве. Как раз наоборот, вероятнее всего, он просто повторял кого-то из классиков. Кого же?  Левин, как известно, в молодости был под впечатлением успехов современной ему физики и пытался привнести в психологию целый ряд методов “галилеевой”, как он выражался, науки.  Вероятно, следовало бы поискать где-то там.

И, действительно. Интернет предлагает просто удивительное разнообразие имен, главным образом физиков, кому приписывается фраза. Здесь и Альберт Эйнштейн, и Нильс Бор, и Энрке Ферми и Эрнст Резерфорд, и Луи де Бройль, и Тодор Карман, и Людвиг Больцман, и, наконец, Густав Роберт Кирхгоф.  Год назад, в “Новой газете” биолог Михаил Гельфанд опубликовал заметку в которой утверждал, что помимо перечисленных физиков, выражение приписывают также советскому физику Николаю Боголюбову, а кроме тог Давиду Гильберту, Дмитрию Менделееву, Карлу Марксу, Фридриху Энгельсу, Ленину и даже Леониду Ильичу Брежневу!
И самое смешное, что все эти люди действительно говорили нечто подобное!!!

Но кто-то же был первым?! Набор имен, все же, не оставляет сомнений в том, что оригинал фразы звучал вовсе не по-русски, а по-немецки.

                                                                    “Es gibt nichts Praktischeres als eine gute Theorie.”

Именно это утверждал, по-крайней мере, Курт Левин.
А в варианте Тодора Кармана фраза звучит:

                                                                           “Nichts ist praktischer, als eine gute Theorie.”

Но все же Карман и Левин, хоть и люди примерно одного поколения,  –  не первоисточник.
Как на первоисточник часто ссылаются на Людвига Больцмана. Действительно, Больцман в одном из своих писем написал нечто подобное в 1890 году.
Вот его фраза:

                            “daß … die Theorie auch das denkbar praktischste, gewissermaßen die Quintessenz der Praxis sei.”

Как видим, смысл весьма близок, и все же это другая фраза.

Но вот такая закавыка. Больцман учился в Берлине у Кирхгофа (ага, того самого, который придумал “абсолютно черное тело”).  И надо же, именно Кирхгофу также приписывают авторство этого афоризма. Кирхгоф был старшим современником Больцмана, а высказывал он следующее:

                                                                  “Eine gute Theorie ist das Praktischste was es gibt.”

Как видим, эта фраза весьма близка  утверждению Левина и Кармана.  Но был ли Кирхгоф первым?
Версия с Марксом и Энгельсом конечно интересна, но боюсь, что она не прокатывает. Маркс много чего интересного высказывал, например, это (про “критику оружием” и “обалдевание массами”):

Читайте также:  Польза мятного чая для мужчин

“Die  Waffe der Kritik kann allerdings die Kritik der Waffen nicht ersetzen, die materielle Gewalt muss gestürzt werden durch materielle Gewalt, allein auch die Theorie wird zur materiellen Gewalt, sobald sie die Massen ergreift.”

Мысль умная, спору нет. Но все же, это не то, о чем мы говорим. Вполне возможно, что я ошибаюсь и у Маркса есть подобное высказывание. Но где??

Вернемся, однако, к  Кирхгофу. Родился он в Кенигсберге в 1824. И там же окончил университет. Вас это не наводит на размышления? Ну да, конечно! 
Если побродить по немецким сайтам, то приходишь к убеждению, что немалое число немцев совершенно убеждено: фраза  “Es gibt nichts Praktischeres als eine gute Theorie”  принадлежит … Канту.  Да-да! Вот так вот, ничтоже сумняшеся и пишут в сотнях статей: Кант сказал и точка! А где сказал, кому шепнул?? Попробуйте найти источник!

Нужно признать прямо, что Кант не оставил письменных свидетельств, в которых такая фраза была бы зафиксирована буквально.
И тем не менее, немцы усвоили Канта туго. Если не букву, то дух!
Мало кто знает, но у Канта есть небольшая работа, в которой он разбирается с тем самым предрассрудком,  ответом на который стал наш афоризм.  Работа была написана в 1793 году и называется Über den Gemeinspruch: Das mag gut sein  für die Theorie, taugt aber nichts in der Praxis.В русском переводе это звучит: О ПОГОВОРКЕ «МОЖЕТ БЫТЬ, ЭТО И ВЕРНО В ТЕОРИИ, НО НЕ ГОДИТСЯ ДЛЯ ПРАКТИКИ»

Не правда ли, знакомые интонации?! Каждому из нас

нечто подобное приходилось слышать множество раз. И именно в ответ на эту аргументацию Георгий Петрович Щедровицкий и его ученики неизменно повторяли: “Нет ничего практичнее хорошей теории!”.

Читайте Канта! Он все подробно объяснил немцам еще в 1793 году. Нет смысла приводить здесь всю работу. Она вся посвящена доказательству того, что без теории никакой практики и быть-то не может. Не бывает-с!

Итак, подытожим. В том виде, как мы это употребляем сегодня, высказывание, вероятно (источник?), действительно пошло от Кирхгофа. Или даже возможно его кенигсбергских учителей (Франц Нейман?). Но основу заложил Кант. Немецкие физики лишь воспроизвели кантов ход мысли.

P.S.  Закончить же, я хотел бы знаменитыми высказываниями, которые, лишь по видимости, оппонируют нашему изречению. Их великое множество, но я отберу всего три.
1. Самое известное сравнивает не теорию и практику, а теорию и жизнь. И это, конечно, один веселый мужичок с рожками:
                                                                            Grau, teurer Freund, ist alle Theorie,
                                                                            Und grün des Lebens goldner Baum.

2. В 50-60-х годах в Советском Союзе профессия “физик-теоретик” – это было каста небожителей. А уж после того как на экраны вышла картина Михаила Ромма “Девять дней одного года” с Алексеем Баталовым, дивчонги писали от физиков-теоретиков просто кипятком. В этой связи известный интеллектуальный хулиган Петр Леонидович Капица высказался перед студентами так:

Я вчера закончил чтение очередного бестселлера: «Джентльмены предпочитают блондинок».
Очень интересная книга – погони, стрельбы … 
Книга кончается словами главной героини, блондинки, кстати: «Любовь – конечно, хорошая вещь, но золотой браслет остается навсегда».  Так вот, перефразируя слегка слова героини, я хочу сказать: «Теория – конечно, хорошая вещь, но золотой эксперимент остается навсегда!».

(в ответ теоретики “умыли” Капицу, кстати, именно фразой “Нет ничего практичнее хорошей теории!”)

3. И, наконец, на закуску, высказывание Эйнштейна, которое персонально касается любителей потрындеть про “сочетание теории и практики” и, которое мне очень нравится:


“Theorie ist, wenn man alles weiss, aber nichts funktioniert.
Praxis ist, wenn alles funktioniert, aber niemand weiss warum.
Hier ist Theorie und Praxis vereint: nichts funktioniert… und niemand weiss wieso!”

Источник

Наш эксперт Кузьма Прутков
Эта мысль приписывается такому множеству знаменитых ученых, что я даже растерялся в определении авторства. Впрочем, полагаю, что ее автором вполне мог бы быть и мой прадед – ведь он в свое время по должности был большим ученым: директором Пробирной палаты! Напоминаю читателям, что одним из его преемников на этой должности был великий Д. И. Менделеев! Вспомнил я о теории, прочитав десяток практических статей в родственных журналах о горестном положении малых сетей кабельного телевидения (малых операторов). Все авторы, проявляя огромный здравый смысл, соглашались, что в крупных и средних городах у малых операторов и в самом деле перспективы нет – легко “задавят” крупные конкуренты! Но в малых городах все авторы надеялись на формирование своеобразных “экологических ниш”, в которых “достать” малых операторов сможет только массовый спутниковый конкурент вроде “Триколора”. Вместе с тем здесь очень многое может прояснить хорошая теория, о которой, к сожалению, никто из авторов не вспомнил. Такой теоретической базой может стать некогда знаменитый “Закон Меткалфа”: “Польза для абонента от участия в сети пропорциональна ее масштабам”. Роберт М. Меткалф – человек для кабельщиков родной – изобретатель локальных сетей Ethernet. Для таких сетей со строго изотропной структурой, то есть с полным равноправием участников, он даже предположил пользу пропорционально квадрату, но для реальных кабельных сетей последнее время считается нормальным линейный рост полезности, что тоже весьма существенно.

Согласитесь, что такая теория, с учетом практических соображений, может полностью определить настроения очень грамотных нынче клиентов малых сетей. Естественно, что главный, сокровенный козырь малых операторов и их союзников пока остался “в рукаве”, он гласит: “Мы местные! Мы свои!”. Но диалектика учит: в разрушающейся системе всегда есть островки стабильности. В нашем случае это малые сети, поддерживаемые человеческим фактором — часто более мощным, чем бизнес! По зарубежному опыту в этом случае основу абонентской базы может составить сплоченное землячество, этническая группа или религиозная община. Прадед говаривал: “Зри в корень!’

Читайте также:  Польза настойки перегородок грецкого ореха

Нам пишут

Коллеги! Когда же может реально начаться в России цифровое радиовещание?

Гармиза Н.В., Санкт-Петербург

Проблема эта распадается на несколько частей:

Потребительские свойства радиопрограммы в цифровом формате потенциально настолько выше аналоговой (стабильность, надежность, экономия радиочастотного ресурса, дополнительные услуги и т.д.), что переход на цифру фатально неизбежен: порукой тому опыт систем связи. Формат DRM сулит нам также надежду на возрождение старых (некоммерческих) диапазонов волн (ДВ, СВиКВ).

Вопрос только когда? Это определят рыночные механизмы при появлении платежеспособного спроса на услуги цифрового радио. Но преимущества цифровых форматов вещания пока очевидны только для малонаселенных местностей и водителей-междугородников: эфир в городах забит УКВ ЧМ-станциями “до отказа” и для мыслей о переходе на передовые технологии здесь, да еще с покупкой нового дорогого приемника, попросту нет резона. Но уже в 30-40 км от города УКВ-эфир катастрофически пустеет! А станций в ДВ- и СВ-диапазонах теперь мало, и работают они иногда нерегулярно.

Поневоле всплакнешь о легендарной всесоюзной сети синхронных станций программы “Маяк” на частоте 549 кГц, – можно было проехать на машине от Мурманска до Еревана, не перестраивая радиоприемник! Пройдет много времени, пока конкуренция в радиоэфире не заставит вещателей так же обустраивать автотрассы, как это теперь делают сотовые телефонные компании.

Вспомним, что переход вещания в основном на ЧМ-модуляцию растянулся в мире почти на полвека: ее преимущества для радиослушателей были поначалу еще более неочевидны, чем в наше время достоинства цифровых систем радиовещания!

Здравствуйте!

Я читал о формате DRM, но понял, что для его приема еще нет удачных и недорогих приемников, и зачем вообще он нужен, если скоро почти все можно будет слушать и смотреть через мобильный Интернет? Хотя говорят, что это радио в картинках. Может быть, это ошибочный путь, и в России формат DRM не приживется?

Дмитрий Лещинский, г. Тольятти

К сожалению, формат рубрики не позволяет мне в данном случае вдаваться в пространные разъяснения, тем более что эти вопросы хорошо освещены в нашем журнале. Советую Вам прочесть об этом в ВС № 4, 2008 на стр. 32-35 интересную беседу с Виктором Гореглядом.

Сравнение с мобильным Интернетом вряд ли можно считать корректным: в системе мобильной связи каждый принятый вами бит информации учитывается и наверняка обойдется абоненту во много раз дороже, чем в системе массового цифрового вещания. Приживется ли в России формат DRM, -жизнь покажет; гадать же еще рано: технологии меняются очень быстро. Совсем недавно мы гадали: приживется ли формат DAB? (см. об этом в ВС №4, 2008)…

Уважаемая редакция! Я большой любитель радио, и меня очень огорчает, что я не могу его слушать в метро. Скажите, пожалуйста, теоретически возможно вещание под землей, ведь мобильный телефон на многих станциях принимает звонки?

Таймазов В., г. Владикавказ

Теоретических проблем здесь не больше, чем для мобильной связи в метро. Вопрос только в коммерческой целесообразности весьма существенных затрат на дооборудование станций метро.

Вспомните, операторы мобильной связи еще недавно высокомерно отвечали на подобные вопросы, что, мол, “наши клиенты в метро не ездят”! Теперь уже ездят! И на всех больших станциях метро есть возможность для мобильной связи. А ведь, помню, еще лет 15 назад на одном важном совещании председательствующий обратился к присутствующим с такой просьбой: “Выключите, пожалуйста, свои сотовые телефоны, – богатых среди вас мы и так знаем!”

Когда владельцы радиостанций поймут, что теряют в лице пассажиров метро значительную часть своей радиоаудитории, то наверняка тоже позаботятся о дооборудовании станций метро микропередатчиками. Вы легко можете себе представить, насколько это может быть сложно и дорого!

Дорогая редакция!

Расскажите, пожалуйста, что такое стандарт цифрового радио DAB и чем он отличается от DRM?

Градская Л., г. Сочи

К сожалению, вынужден повторить, что формат рубрики иногда не позволяет мне вдаваться в подобные разъяснения. Советую вам прочесть об этом в ВС № 4, 2007 на стр. 62-65 интересную статью Юрия Ковалгина. Скажу только, что эти стандарты – европейский путь в цифровое радиовещание. В США продвигаются другие технологические платформы.

Стандарт DAB появился еще в 1992 году и уже порядком устарел. К тому же он предполагает создание специальной сети станции и выделение нового радиочастотного ресурса. Стандарту DRM сейчас уделяется больше внимания, поскольку он позволяет лучше использовать имеющуюся инфраструктуру вещательных сетей и пригоден для традиционных диапазонов вещания, в том числе теперь и для диапазона УКВ. Прочтите об этом в ВС № 4, 2008 на стр. 32-35 интересную статью Виктора Горегляда.

Уважаемый Кузьма Петрович, как сейчас выглядит телевизионный архив? Хранят ли сейчас что-нибудь на пленке или уже все оцифровано?

Хромых Андрей, г. Новый Уренгой

Большие государственные архивы в обязательном порядке хранят фонды на магнитной ленте и кинопленке, причем даже на горючей, которую по правилам хранить нужно “как взрывчатку”. Парадокс, конечно, но именно старая черно-белая горючая нитро-пленка – теперь самый долговечный и надежный носитель изображения (после бумаги и камня!). Новые же носители таят в себе массу “детских болезней”. Чего стоит один только “уксусный синдром” в случае ацетатных пленок!

Есть непреложное правило архивирования: при всех возможных технологических преобразованиях в носителях информации и методах записи должен быть сохранен оригинал на своем носителе. Ведь мы не можем предвидеть, чем именно заинтересуются наши потомки в этих драгоценных “единицах хранения!” (есть такой термин у архивистов). Оперативные архивы вещательных компаний, конечно же, давно оцифрованы и переведены на более современные носители; эти архивы активны, то есть они постоянно находятся “в работе”.

Источник