Усердие к делам отечества и к пользе оного любовь

Санкт-Петербургский государственный горный институт – первое в России
высшее техническое учебное заведение, основанное Указом императрицы
Екате­рины II 21 октября (1 ноября) 1773 г.

В настоящее время Горный институт обучает более 7,5 тысяч студентов,
ве­дет подготовку бакалавров, магистров по восьми направлениям и
специалистов (инженеров) на шести факультетах. В институте ведутся
интенсивные исследования по основным проблемам развития сырьевой базы
страны, рационального природопользования, разработки прогрессивных
энергосберегающих технологий добычи и переработки полезных ископаемых.

23 октября 1773 г. Екатерина Великая подписала указ об организации
Гор­ного кадетского корпуса. Он подробно регламентировал весь учебный
процесс, быт и досуг воспитанников. Документ был тщательно продуман,
педагогическая мысль в нем проявила себя в полном великолепии. Автором
проекта был один из образованнейших и достойнейших государственных
деятелей Михаил Федорович Соймонов. Учреждение Горного училища, по мысли
его основателей, есть мону­мент, который будет приносить вечную пользу,
и день его открытия – «источник счастья Российского».

В завершении Устава выражалась надежда, что учащиеся смогут «показать
в науках успехи и, употребя их к общей пользе, доказать усердие к
услуге Отечества и к пользе оного любовь; долг, которого требует от них
благодарность, честность, закон и собственная их самих польза».

Учрежденная в училище должность гофмейстера определяла, что
«Первей­шим попечением его будет чтобы <…> горные студенты в
совершенном покое, довольстве и тишине определенное время в училище
препровождали и от всяких пороков <…> совершенно удалены были».

За чеканными строками Устава горного училища 1774 г., подтвержденными
грандиозными успехами отечественной горной промышленности, чувствуется
от­точенная, тщательно выверенная педагогическая мысль.

Родоначальниками горного образования в России считаются В. Генин и В.
Ф. Татищев. Татищев являлся и автором первого труда по русской
педагогике «Уч­реждение, коим порядком учители русских школ имеют
поступать (инструкция о преподавании в школах при Уральских заводах)», в
котором он писал: «должен учитель быть благоразумен, краток, трезв,
<…> не блудник, не крадлив, не лжив, от всякого зла неприличных
<…> поступков отдален, чтоб своим добрым и чест­ным житием был
<…> образец».

Это положение явно заимствовано из постановления Стоглавого собора
1551 г., выработанного под руководством митрополита Макария,
нравственный авто­ритет которого для Татищева был непревзойденным.
«Подобает быти живописцу смирену, кротку, благоговейну <…>,
независтливу, непианици, неграбежнику, не­убийцы. Наипаче же хранити
чистоту душевную и телесную с всяцем опасением». Татищев в учителе видел
прежде всего художника, воспитателя и ваятеля душ человеческих.

Известно, что опыт уральских заводских школ при учреждении Горного
учи­лища в Санкт-Петербурге тщательно учитывался. Равным образом
изучалось пе­дагогическое наследие В. Н. Татищева.

В начальный период деятельности первого технического учебного
заведе­ния в России произошла встреча двух традиций: древнерусского
наставничества и западноевропейской педагогики. Предстоял синтез всего
положительного при одновременном поиске новых форм обучения.

19 февраля 1804 г. император Александр I утвердил своим указом
преобразо­вание Горного училища в Горный кадетский корпус (ГКК). С1804
г., одновременно с возведением Казанского собора, архитектору Воронихину
было поручено стро­ительство Горного института. Примечательно, что
колонны, украшающие Горный институт, были заготовлены для собора, да и
мастера, строившие здание, ранее возвели стены знаменитого храма.

Это не была просто чреда зданий, заказанных знаменитому архитектору, в
этом был особый замысел, особая продуманность действий правительства.

Горное училище, как первоначально и Горный кадетский корпус, церкви
не имело, хотя Горный устав Екатерины II предписывал: «Хотя всякому
человеку по должности паче всего о душе прилежать нужно; но в горных
работах, где люди наибольшее время под землею добыванием руды и при огне
к произведению металла упражняются, более о том памятовать и
богобоязненно в жизни своей содержаться должны; того ради должно ему (т.
е. горному начальнику. – О. Б.) прилежно надзирать, чтоб все
подчиненные по закону Христианскому поступали и во слове Божии
поучались…» В указе, подготовленном сенатором Алексеем Ивановичем
Корсаковым, в параграфе 44, было сказано следующее: «для вящего
утверждения воспитанников в законе веры, предмета столь священного и
необхо­димого, учредить и содержать впредь, в Горном Кадетском Корпусе
церковь…»

19 февраля 1805 г., была освящена церковь в память преподобного
Макария Египетского. Выбор покровителя горного дела был тщательно
продуман. Это под­тверждается в результате изучения жития подвижника,
службы, составленной в память его прославления, и свода сохранившихся до
нашего времени сочинений прп. Макария, подробно исследуемых учеными и
богословами.

Обратим внимание на несколько моментов: преп. Макарий в молодости был
добытчиком селитры, а в последствии, преуспев в изучении наук,
поселился в пус­тыни. Воздавая дань его подвигам, в службе ему поется о
том, что он является «отец отцам» и что он «пустыню, якоже град
населил», т. е. украсил пустынное пространство своим подвигом, трудом и
наставлением

В истории Горного кадетского корпуса есть человек, повторивший подвиг
Ло­моносова. Это Андрей Федорович Дерябин, сын бедного священника
Пермской губернии. Пятнадцатилетним юношей он пешком отправился в
Петербург, чтобы изучать естественные науки. В 1787 г. определился в
Горное училище, и после окончания и службы на Нерчинских заводах был
отправлен за границу для усо­вершенствования в горнозаводских науках. По
возвращении был назначен чле­ном Берг-коллегии и вошел в состав
министерств военного, финансов, морского и внутренних дел, управляющим
Уральскими горными заводами.

В 1801 г. Андрея Федоровича Дерябина назначили начальником
Горнобла-годатских и Пермских заводов, а вскоре под его управление
передали почти все уральские горные заводы.

В 1806 г. его вызывают в Петербург для составления нового горного
уло­жения. В 1810 г. он назначен директором Департамента горных и
соляных дел, а затем – и Горного корпуса. По его предложению в круг
преподавания введе­ны новые предметы: поэзия, мифология, латинский язык,
астрономия. При нем значительно увеличена минеральная коллекция,
«любили его за кроткий нрав и обходительность».

В 1817 г. место Дерябина занял его товарищ по Горному училищу Евграф
Ильич Мечников. Невозможно перечислить все усовершенствования, введенные
Мечниковым, но отмечу, что наряду с публичными экзаменами, на которые
съез­жалось все высшее общество, «свободные искусства ни в одном
казенном заве­дении не процветали так, как в Горном корпусе».

Иначе как расточительством учебного времени преподавание музыки и
дру­гих, как сегодня определяют, непрофильных предметов нельзя назвать.
Однако время – строжайший судья – выявило, что именно из недр Сибирской и
Ураль­ской земли, из семей горных инженеров явились такие мировые
гении, как А. А. Алябьев и П. И. Чайковский, создатели непревзойденных
шедевров светской му­зыки и литургических сочинений и многие другие.

Многое из педагогической практики Горного корпуса обогатит
впоследствии мировую педагогическую мысль. В английские учебные
заведения по примеру Горного кадетского корпуса будет введено
студенческое самоуправление.

Руководство Горного института в равной степени гордилось своими
выпуск­никами, будь то блестящие инженеры, либо государственные деятели,
педагоги, архитекторы, деятели искусства и писатели…

Хочется заметить, что в составляемом мною словаре литераторов,
вышед­ших из стен Горного института, более 30 имен: Н. М. Языков, Б. К.
Зайцев, Алек­сандр Авдеевич Оцуп (1882-1949, Мадрид) и другие.

Мы пока не упоминали о деятельности преподававших здесь богословие и
проводивших богослужения священниках. Особенно замечательна фигура
Руда­кова – автора многочисленных книг и учебных пособий, члена
Минералогическо­го общества. С его деятельностью связан один
самоотверженный поступок.

В1863 г., когда происходило закрытие многих храмов под благовидным
пред­логом укрупнения приходов, было решено закрыть и церковь Горного
института. В ответ на это решение чиновников он смело ответил: «Куда
писать об открытии церкви я знаю, а куда обращаться о закрытии в нашем
православном государстве церкви, я не знаю».

Сложность положения усугублялась тем, что накануне над алтарем
загорел­ся потолок, и вся церковь выгорела. Но в пожаре уцелела икона
Святой Софии, Премудрости Божией, написанная на Урале в 1812 г. в момент
угрозы Санкт-Пе­тербургу со стороны наполеоновских войск и в ободрение
всему составу Горного кадетского корпуса, не только не прекращавшему
занятия, но и готовому к отра­жению неприятеля.

Снимок с иконы был сделан в 1913 г., спустя сто лет, и сохранился в
Санкт-Петербургском архиве кино-, фото- и фонодокументов. Кто был
вдохновителем, кто писал и в каком именно месте писалась эта икона,
предстоит еще исследовать.

Работники музея Горного института сохранили две иконы, объемно
выпол­ненные из ювелирных и поделочных камней златоустовскими мастерами в
1826 г. Иконы изображают «Преображение Господне» и «Воскресение
Господне». В них было по два самородка золота общим весом два с
половиной фунта (примерно 600 г. – О. Б.). Камни были собраны, по
преданию, горными инженерами, быв­шими воспитанниками Горного кадетского
корпуса (ГКК), но их имена неизвест­ны. Однако одного человека можно
считать причастным к собранию минералов, к этим уникальным иконам.

В мае 1825 г. Павел Петрович Аносов составил описание пород в округе
Зла-тоустовского завода, и ему принадлежат такие слова: «я видел
восхождение сол­нца во всей красоте сего явления. <…> Чувство
восторга и благоговения к Творцу вселенной наполнило мое сердце при виде
сей восхитительной картины».

Таким образом, в церкви ГКК иконам, помимо их священного назначения,
был присущ ярко выраженный поучительный характер, усиливавший чувства
веры и благодарной памяти к учебному заведению.

После окончания Великой Отечественной войны правительство СССР 15
ноября 1948 г. издало постановление об увековечении памяти великого
русского металлурга Павла Петровича Аносова, окончившего ГКК, как
известно, в 1817 г. Случай исключительный только на первый взгляд. Павел
Петрович открыл важ­нейшие законы металловедения, применив впервые в
мире микроскоп. Используя научные методы, он первым открыл тайну булата,
т. е. булатной стали.

Строительство храмов, их благоукрашение, как это ни странно звучит
сейчас, было важнейшим делом воспитанников Горного института. Павел
Петрович Ано­сов построил в небольшом городе Златоусте Свято-Троицкий
собор, по размерам для этого города сравнимый с Исаакиевским.

Воспитанник ГКК, герой Кавказской войны генерал Николай Слепцов
писал: «…казаки преспокойно убрали изобильные хлеба свои; виноград
<…> дал первый плод в моем саду. <…> Открытые здесь
минеральные воды превзошли ожидания медиков по своей пользе, и я занялся
их устройством». Он строил церкви, созда­вал певческие хоры. «С
непокорными чеченцами вел открытую, рыцарскую войну; но любил народ и
много заботился об устройстве (их) благосостояния» – написал его
соратник, подполковник Циммерман.

25 октября 1873 г., руководство ГИ давало обед в честь Московского
викария епископа Леонида (Краснопевкова). Духовный сын святителя Игнатия
(Брянчанинова), любимый ученик митрополита Филарета, помощник
митрополита Инно­кентия, епископ Леонид в юношестве был воспитанником
ГКК. Известный своей образованностью, талантливый писатель, монах, жизнь
свою посвятил служению церкви и Отечеству. К нему за религиозными
наставлениями приезжали англича­не, его собеседником был известный
пастор Юнг. Познания в церковном зодчест­ве, иконописи архиепископа
Ярославского Леонида были столь велики, что на его мнения ссылался
архитектор К. Тон. Владыка многое предвидел. Можно привес­ти одну цитату
из его слова перед московском дворянством, сказанного 7 января 1869 г.:
«Чтобы наследникам высоких имен поддержать себя на высоте этих имен и
этих титл, которыми они украшаются, надобно опираться на силу личных
досто­инств ума и добродетели. Если земле русской светло будет от вашего
ума, тепло от сердца вашего, она почтит ваши знатные имена. <…>
Дайте же народу русско­му эту радость – или не жалуйтесь на забвение».

Это наставление и сегодня актуально и повелительно.

Примеры нравственной жизни по Евангелию перед нами являются со
страниц книги «Секреты счастливой жизни» супругов Владимира и Софьи
Грум-Гржимайло.

Выпускник Горного института 1885 года разработал гидравлическую
теорию металлургических печей и как свидетельствовали на V Всемирном
конгрессе при­кладной химии в Париже в 1925 г., – это чисто русский
вклад в мировую культуру.

В 1928 г. Владимир Ефимович послал несколько коробок с дорогими
изящ­ными цветами в Сальду, на Урал, чтобы на престольный праздник храмы
были украшены.

До насильственного закрытия церкви прп. Макария особо дружеские
отно­шения существовали между Горным институтом и Санкт-Петербургской
духовной академией.

Казалось бы, у технического вуза и богословского института нет точек
сопри­косновения. Но вот авторитетное мнение Алексея Алексеевича
Ухтомского, фи­зиолога мирового уровня: «Ощущение религиозной истины –
это, можно сказать, та духовная подпочвенная вода, которая <…>
незапамятно творит новые формы в глубине тех пород, из которых слагается
наша душа и деятельность. И как под­почвенная вода, ее действие часто
не замечают люди, живущие на поверхности земли, так и о религиозной
истине большинство мало думает. <…> Науке в кон­це концов
предстоит один способ отношения к религии. Это реальное выяснение того,
как живет и действует в истории человек».

Ректору Духовной академии, протоиерею Иоанну Янышеву принадлежит
напутствие: «…в знании законов природы и в разумном обладании
богатствами ее богословие видит проявление царственной силы присущего
человеку образа Божия». «Духовная академия искренне желает ГИ деятелей,
которые были бы до­стойны своих славных предшественников».

Все коротко здесь изложенное свидетельствует о том, что возрождение
цер­кви Горного института есть нравственный подвиг руководства
института, его про­фессорско-преподавательского состава при значительном
участии студенчества.

* Из книги «Эпоха Аносова»

А. Козлов (Златоуст)

https://www.voskres.ru/oikumena/kozlov.htm