Велика бо бывает польза от
Книги из русского фонда НБ ВолГУ:
- Уханова, Е. В. У истоков славянской письменности;
- “В России надо жить по книге”: начальное обучение чтению и письму (становление учебной книги в XVI-XIX вв.);
- Древняя Русь: пространство книжного слова;
- Круг чтения древнерусского книжника XVII века.
Уханова, Е. В. У истоков славянской письменности / Е. В. Уханова. – Москва : Муравей, 1998. – 240 с. : ил. – ISBN 5-88739-057-3.
Шифр ББК: 81.41-0 У 89
Местонахождение в библиотеке: С114489-к/х; С225454-к/х(402); С120946-Русский фонд, С114487, С114488-н/аб
Аннотация:
Книга посвящена возникновению и становлению славянской письменной культуры. В ней освещаются предпосылки возникновения письменности у славян, причины ее появления, рассказывается о жизни и деятельности ее создателей – Константина Философа и Мефодия. Проиллюстрированы кириллица и глаголица – два первых славянских алфавита, рассказано о системах письма, послуживших им прототипом. Рассматривается докириллическая письменность, вокруг которой существует много загадок и псевдоисторических вымыслов. Рассказывается о первом литературном языке славян – старославянском, о первоначальном репертуаре славянской книжности, о Библии, лежащей в основе всей средневековой славянской литературы, о древнерусских рукописях, донесших сокровища нашей культуры, об их создании и мастерстве оформления.
ПРЕДИСЛОВИЕ
“Велика бо бывает польза от учения книжного: книгами бо наставляемы и учимы пути покаяния, мудрость бо обретаем и воздержание от словес книжных. Се бо суть реки, напаяющие вселенную, се суть истоки мудрости. Книгам бо есть неис-счетна глубина, сими бо в печалях утешаемы, си суть узда воздержанию. Мудрость бо велика есть…», – писал древнерусский летописец, рассказывая о времени, тсогда создавались на Руси первые книги. Сквозь века пронесли это почтение и любовь книге, преклонение перед содержащейся в них Божественной премудростью древнерусские книжники. Велик интерес к древней славянской письменности и сейчас.
С историей ее возникновения связано много загадок и тайн. Некоторые из них мы, наверное, никогда не узнаем. Однако, о многом сведения сохранились, и задача историка состоит в том, чтобы собрать их воедино, отделить реальные события от легендарных, понять всю полноту сообщаемых сведений, сопоставив их с фактами других источников, гг поместить в контекст эпохи.
Тысячу лет назад на смену язычеству из Византии на Русь пришло христианство, которое определило основные особенности развития русской культуры в последующие столетия. Являясь одной из крупнейших мировых религий, оно впитало в себя духовный опыт и культурные достижения многих народов, входивших в древнейшую цивилизацию средиземноморского региона. Принятие христианства означало для Руси, как и для других славянских государств того времени, вхождение в круг цивилизованных стран и приобщение к мировой сокровищнице культуры.
Знания и духовный опыт христианского мира, существовавшего к тому времени уже тысячу лет, были принесены к славянам в рукописных книгах. “Книги – это корабли мысли, странствующие по волнам времени и бережно несущие свой драгоценный груз от поколения к поколению” – так образно представил их английский философ Фрэнсис Бэкон. Славяне до принятия христианства не имели не только книг, но и развитой письменной системы – азбуки. Даже принятие христианства в некоторых славянских странах не означало введение письменности на родном языке. На протяжении десятилетий христианские тексты могли записываться на чужих языках или при помощи чужих азбук (греческой или латинской). Лишь в 60-х гг. IX в. выдающимся византийским ученым Константином Философом и его братом Мефодием по просьбе князя Великой Моравии Ростислава была изобретена славянская азбука и сделаны первые переводы Священных текстов. Позднее новый алфавит и созданный Константином и Мефодием новый “словенский’” литературный язык были перенесены из соседних славянских стран в Киевскую Русь и с принятием христианства в 988 году стали официально использоваться Древнерусским государством. Обстоятельствам изобретения новой азбуки и книжного языка, возникновению славянской книжной культуры и первым этапам ее существования и будет посвящена эта книга.
Первая глава освещает закономерности возникновения письменности у славян. В ней рассказывается о существовавших в древности славянских племенах, о возникновении у них ранних форм государственности в дописьменный период, о причинах принятия ими христианства и предпосылках появления собственной письменности. В следующей главе будет рассказано об условиях возникновения славянской письменности, жизни и деятельности ее творцов – первых славянских просветителей Константина (в монашестве Кирилла) и Мефодия, а также их учеников. Третья глава посвящена обзору различных знаковых систем, которые могли употребляться славянами до изобретения азбуки Константином Философом, а также двум азбукам – “кириллице” и “глаголице”, приписываемых Константину. В ней будут рассмотрены их соотношение и взаимовлияние, их источники, а также гипотезы о времени возникновения и предполагаемых авторах. В четвертой главе будет рассказано о возникновении общеславянского литературного языка. Как работали славянские книжники, как осмысляли они создаваемый ими текст, каков был репертуар ранней славянской книжности. Теме создания и оформления самых первых славянских рукописей посвящена следующая глава. В ней рассказывается о самом процессе изготовления книги: материалах, из которых она создавалась, технике письма и изготовления переплета, искусстве художников и ювелиров, принимавших участие в создании рукописи. Последняя глава повествует о нашумевших и малоизвестных подделках древних текстов и рукописей. Читатель познакомится с техникой изготовления подделок, с тем, кто и с какими целями их создавал, каковы методы определения фальсификатов. История славянской письменности от ее создания до возникновения крупных славянских книгописных центров будет показана на широком фоне исторических событий и по возможности полно проиллюстрирована изобразительным материалом.
“В России надо жить по книге” : начальное обучение чтению и письму (становление учебной книги в XVI-XIX вв.) / под ред. М. В. Тендряковой и В. Г. Безрогова ; Рос. гос. гуманит. ун-т ; Ин-т стратегии развития образования РАО. – Москва : Памятники исторической мысли, 2015. – 610 с., [24] с. ил. – (Труды семинара “Культура детства : нормы. ценности, практики”. Вып. 17). – ISBN 978-5-88451-332-7.
Шифр ББК: 74.03(2) В 11
Местонахождение в библиотеке: Б29114-Русский фонд
Аннотация:
Книга показывает развитие в России начальных учебников для овладения навыками чтения письменного текста. Охвачен период от первых печатных руководств до пособий К.Д. Ушинского как образцов общенационального учебника. Наряду с исследовательскими статьями включен ряд библиографических указателей, раскрывающих богатейшее историческое наследие учебного книгоиздания на кириллической основе. Предназначена для учителей, системы высшего профессионального педагогического образования и научных работников, разрабатывающих различные вопросы истории начального обучения и воспитания.
Предисловие (фрагмент)
В книге прослежено зарождение, становление и трансформация в России учебного книгоиздания, рассчитанного на начальное обучение детей вере, навыкам чтения и письма, родному языку, литературе и базовым элементам предметов естественного и гуманитарного циклов. В XVI в. Россия знакомится с первыми специализированными учебными пособиями. XVII в. показывает зарождение массового издания и распространения на Руси начальной учебной литературы. Выходят в большом количестве (десятками тысяч) азбуки-восьмилистки. Тысячными тиражами издаются объемные буквари со словарями и начальными текстами для обучения чтению и вере. Восемнадцатое столетие – эпоха появления светского учебника грамоты, правописания и чтения на основе гражданского алфавита, при сохранении значительного числа кириллических изданий. XIX в., время борьбы классического и реального воспитания, когда во главу угла в культуре сословного общества встала направленность знания и всего образования в целом, предстает временем оформления национально ориентированных книг для чтения, предназначенных различным слоям населения. Складывается концептуальная теория учебника, утверждаются устойчивые типы учебной книги. Этому способствует самоотверженная деятельность выдающихся русских педагогов Е.О. Гугеля, П.П. Максимовича, А.Е. Разина, И.И. Паульсона, К.Д. Ушинского, Н.Ф. Бунакова и других. Они уделяют исключительно большое внимание созданию учебников для первого этапа обучения. Их имена открывают собой новую эру в истории российского учебника.
В данном издании собраны и изучены азбуки, буквари, книги для чтения, выпущенные и применявшиеся в образовании с XVI по XIX в., в том числе разработанные и перечисленными выше авторами. Помимо исследовательских статей по проблемам учебнной книги указанных веков в сборник вошли важнейшие для истории отечественных учебников справочные материалы, впервые подготовленные для педагогов специалистами-книговедами: свод учебной литературы для начального обучения письму и чтению, напечатанной в России церковнославянским кириллическим шрифтом с XVI по XVIII в.; своды учебной литературы для начального обучения письму и чтению, напечатанной в России гражданским шрифтом в XVIII и XIX вв.; библиографические указатели греко-латинских букварных катехизисов XIX столетия, популярных в западных регионах Российской империи, и марийской учебной литературы для начальных этапов обучения с ее первых изданий по наши дни, представляющей один из восточных регионов России.
М. В. Тендрякова, В. Г. Безрогов
Древняя Русь : пространство книжного слова = Ancient Rus : The field of the bookish word : историко-филологические исследования / [отв. ред. В. М. Кириллин] ; Ин-т мировой лит. РАН. – Москва : Языки славянской культуры, 2015. – 517 с. – (Studia Philologica). – Библиогр. в подстроч. примеч. – Парал. загл. на англ. яз.: Ancient Rus : The field of the bookish word. – ISBN 978-5-94457-228-8.
Шифр ББК: 83.3(2=Рус)3 Д 73
Местонахождение в библиотеке: С249019-Русский фонд
Аннотация:
Книга содержит научные статьи, посвященные древнерусской истории, словесности, музыкальной культуре, а также современному восприятию и интерпретации древнерусских реалий. Основу сборника составили труды сотрудников отдела древнеславянских литератур ИМЛИ им. А. М. Горького РАН и их коллег из других учебных и исследовательских учреждений. Все публикации сопровождаются аннотациями и отражающими их содержание ключевыми словами на русском и английском языках.
Книга адресована, прежде всего, подготовленным читателям: ученым-медиевистам, преподавателям, аспирантам, студентам. Но буде интересна и том, кто небезразличен к средневековой Руси.
Круг чтения древнерусского книжника XVII века : сборник / сост., предисл., пер. и коммент. В. В. Кускова. – Москва : Кругь, 2013. – 340 с., [2] л. факс. : ил. – Библиогр. в коммент.: с. 167-198 и в подстроч. примеч. – Часть текста на древнерус. яз. – ISBN 978-5-7396-0287-9.
Шифр ББК: 83.3(2=Рус)5 К 84
Местонахождение в библиотеке: Б29976-Русский фонд
Аннотация:
В книге публикуется сборник начала XVII в. из рукописного собрания Научной библиотеки им. Л.М. Горького МГУ, который представляет собой своего рода книгу-библиотеку священника Григория Григорьева. Его тексты разнообразны по тематике, жанрам, месту и времени их создания, и именно такое издание — всей рукописи, а не отдельных произведений, помогает нам представить себе духовный облик нашего предка. Сборник включает ряд выдающихся произведений древнерусской литературы XIII — начала XV вв.: «Моление Даниила Заточника», «Сказание о ГЦилове монастыре в Великом Новгороде», «Повесть о Новгородском белом клобуке». Состав и особенности сохранившихся материалов, подготовленных В.В. Кусковым, определили структуру настоящей книги. После предисловия следуют тексты В.В. Кускова — перевод «Соборника» на современный русский язык, комментарии, далее – древнерусский текст.
Книга предназначена для всех интересующихся литературой и историей Древней Руси.
ВВЕДЕНИЕ
Книга, которая лежит перед нами, напоминает столь популярные в допетровской Руси сборники, или изборники, содержащие наиболее авторитетные и душеполезные извлечения из почитаемой литературы. Она не имеет усложненной архитектоники и носит собирательный характер. Главное здесь — не отточенность композиции и отшлифованность стиля, но нравственное, назидательное, учительное содержание.
Владимира Владимировича всеща волновал вопрос о круге чтения древнерусского автора, о репертуаре и характере книг, которые формировали его мировоззрение, о своеобразии текстов, из которых он черпал мудрые мысли, прямо или косвенно цитируя их. Существовала и опасность увлечения ложными книгами, поэтому с самого раннего периода, с Изборника 1073 года, для правильной ориентации древнерусского книжника составляются индексы запрещаемой литературы, равно как списки рекомендуемой.
В 1644 году на Московском Печатном дворе была издана «Кириллова книга», составленная протопопом Михаилом Роговым, которая содержала обширный список как почитаемой, так и отвергаемой литературы (которая, заметим в скобках, все же читалась, но не почиталась и расценивгшась как соблазняющая). Это своего рода итоговый репертуар текстов, накопленный к концу древнерусского периода, разумеется, далеко не полный, но весьма симптоматичный.
В подборке, выбранной В.В. Кусковым, присутствует подобный индекс, есть извлечения из творений наиболее чтимых святых отцов, церковных писателей, из Священного Писания, экзегетической книжности. Немало места занимают монашеские аскетические тексты. Антология открывается выдержками из Жития Андрея Юродивого, содержит фрагменты из патериков, повествует о новгородских монастырях, о Макарии Великом и Ниле Синайском.
Пытливого древнерусского читателя интересовала авторитетная интерпретаторекая литература. Потому столь часты в сборниках цитации из Шестодневов, Толковой Псалтири, из правил апостольских и святых отцов, из Азбуковников. Справедливо уделено достойное место творениям Максима Грека, переведшего Толковую Псалтирь и много иных тексте герменевтического характера. Ученый афонский монах объяснял, в том числе путем ответа на вопрошания знавших его людей, немало образов, символов, имен, бытовавших в православной византийско-славянской культуре.
Особое место в антологии занимают фрагменты, извлечения, цитации премудростно-го характера: из текстов Софии Премудрости Божией, из Пчелы, из Притчей Соломоновых и Книги Премудрости Иисуса, сына Сирахова, из Прения Панагиота и Азимита. В них проступает присущая отечественной традиции с самого раннего периода любовь к образному, символическому, эмоциональному типу мышления. Не рассудочное абстрагирование, но сострадательное соучастие, не мирское внешнее знание, но внутреннее духовное делание и жизнестроительная философия легли в основу древнерусского любомудрия, заложив краеугольный камень нравственно акцентированной, обращенной к человеку, соединенной с живым учительным словом, русской мысли.
Не стоит более утомлять читателя пересказом того, что он может сам обрести, вчитываясь в лежащую перед ним книгу. Но стоит еще раз добрым словом помянуть ее создателя, честно и плодотворно потрудившегося на ниве российского просвещения, искренне любившего мир Древней Руси как первооснову нашего исторического и цивилизационного бытия, столь ярко отразившуюся в многовековой древнерусской литературе, любителем и знатоком которой был Владимир Владимирович Кусков.
М.Н. Громов
Источник
В год 6545 (1037). Заложил Ярослав город великий, у того же града Золотые ворота; заложил и церковь святой Софии, митрополию, и затем церковь на Золотых воротах – святой Богородицы Благовещения, затем монастырь святого Георгия и святой Ирины. И стала при нем вера христианская плодиться и расширяться, и черноризцы стали умножаться, и монастыри появляться. И любил Ярослав церковные уставы, попов любил немало, особенно же черноризцев, и книги любил, читая их часто и ночью и днем. И собрал писцов многих, и переводили они с греческого на славянский язык. И написали они книг множество, ими же поучаются верующие люди и наслаждаются учением божественным. Как если один землю вспашет, другой же засеет, а иные жнут и едят пищу неоскудевающую, – так и этот. Отец ведь его Владимир землю вспахал и размягчил, то есть крещением просветил. Этот же засеял книжными словами сердца верующих людей, а мы пожинаем, учение принимая книжное.
Велика ведь бывает польза от учения книжного; книгами наставляемы и поучаемы на путь покаяния, ибо от слов книжных обретаем мудрость и воздержание. Это ведь – реки, напояющие вселенную, это источники мудрости; в книгах ведь неизмеримая глубина; ими мы в печали утешаемся; они – узда воздержания, Велика есть мудрость; ведь и Соломон, прославляя ее, говорил: „Я, премудрость, вселила свет и разум, и смысл я призвала. Страх Господень… Мои советы, моя мудрость, мое утверждение, моя сила. Мною цесари царствуют, а сильные узаконяют правду. Мною вельможи величаются и мучители управляют землею. Любящих меня люблю, ищущие меня найдут благодать». Если прилежно поищешь в книгах мудрости, то найдешь великую пользу душе своей. Ибо кто часто читает книги, тот беседует с Богом или со святыми мужами. Тот, кто читает пророческие беседы, и евангельские и апостольские поучения, и жития святых отцов, обретает душе великую пользу.
Ярослав же, как мы уже сказали, любил книги и, много их написав, положил в церкви святой Софии, которую создал сам. Украсил ее золотом, серебром и сосудами церковными, и возносят в ней к Богу положенные песнопения в назначенное время. И другие церкви ставил по городам и по местам, поставляя попов и давая от богатств своих жалованье, веля им учить людей, потому что им поручено это Богом, и посещать часто церкви. И умножились пресвитеры и люди христианские. И радовался Ярослав, видя множество церквей и людей христиан, а враг сетовал, побеждаемый новыми людьми христианскими.
В год 6546 (1038). Ярослав пошел на ятвягов.
В год 6547 (1039). Освящена была митрополитом Феопемптом церковь святой Богородицы, которую создал Владимир, отец Ярослава.
В год 6548 (1040). Ярослав пошел на Литву.
В год 6549 (1041). Пошел Ярослав на мазовшан в ладьях.
В год 6550 (1042). Пошел Владимир Ярославич на Ямь и победил их. И пали кони у воинов Владимировых; так, что и с еще дышащих коней сдирали кожу: такой был мор на коней!
В год 6551 (1043). Послал Ярослав сына своего Владимира на греков и дал ему много воинов, а воеводство поручил Вышате, отцу Яня. И отправился Владимир в ладьях, и приплыл к Дунаю, и направился к Царьграду. И была буря велика, и разбила корабли русских, и княжеский корабль разбил ветер, и взял князя в корабль Иван Творимирич, воевода Ярослава. Прочих же воинов Владимировых, числом до 6000, выбросило на берег, и, когда они захотели было пойти на Русь, никто не пошел с ними из дружины княжеской. И сказал Вышата: „Я пойду с ними». И высадился к ним с корабля, и сказал: „Если буду жив, то с ними, если погибну, то с дружиной». И пошли, намереваясь дойти до Руси. И сообщили грекам, что море разбило ладьи руси, и послал царь, именем Мономах, за русью 14 ладей. Владимир же, увидев с дружиною своею, что идут за ними, повернув, разбил ладьи греческие и возвратился на Русь, сев на корабли свои. Вышату же схватили вместе с выброшенными на берег, и привели в Царьград, и ослепили много русских. Спустя три года, когда установился мир, отпущен был Вышата на Русь к Ярославу. В те времена выдал Ярослав сестру свою за Казимира, и отдал Казимир, вместо свадебного дара, восемьсот русских пленных, захваченных еще Болеславом, когда тот победил Ярослава.
В год 6552 (1044). Выкопали из могил двух князей, Ярополка и Олега, сыновей Святослава, и окрестили кости их, и положили их в церкви святой Богородицы, В тот же год умер Брячислав, сын Изяслава, внук Владимира, отец Всеслава, и Всеслав, сын его, сел на столе его, мать же родила его от волxвования. Когда мать родила его, на голове его оказалось язвено, и сказали волхвы матери его: „Это язвено навяжи на него, пусть носит его до смерти». И носит его на себе Всеслав и до сего дня; оттого и не милостив на кровопролитие.
В год 6553 (1045). Заложил Владимир святую Софию в Новгороде.
В год 6554 (1046).
В год 6555 (1047). Ярослав пошел на мазовшан, и победил их, и убил князя их Моислава, и покорил их Казимиру.
В год 6556 (1048).
В год 6557 (1049).
В год 6558 (1050). Преставилась княгиня, жена Ярослава.
В год 6559 (1051). Поставил Ярослав Илариона митрополитом, русского родом, в святой Софии, собрав епископов.
А теперь скажем, почему назван так Печерский монастырь. Боголюбивый князь Ярослав любил село Берестовое и церковь, которая была там, святых апостолов и помогал попам многим, среди которых был пресвитер, именем Иларион, муж благостный, книжный и постник. И ходил он из Берестового на Днепр, на холм, где ныне находится старый монастырь Печерский, и там молитву творил, ибо был там лес великий. Выкопал он пещерку малую, двухсаженную, и, приходя из Берестового, пел там церковные часы и молился Богу втайне. Затем Бог положил князю мысль на сердце поставить его митрополитом в святой Софии, а пещерка эта так и возникла. И немного дней спустя оказался некий человек, мирянин из города Любеча, и положил ему Бог мысль на сердце идти странничать. И направился он на Святую Гору, и увидел там монастыри, и обошел их, полюбив монашество, и пришел в один монастырь, и умолил игумена, чтобы постриг его в монахи. Тот послушал, постриг его, дал ему имя Антоний, наставив и научив, как жить по-чернечески, и сказал ему: „Иди снова на Русь, и да будет на тебе благословение Святой Горы, ибо от тебя многие станут чернецами». Благословил его и отпустил, сказав ему: „Иди с миром». Антоний же пришел в Киев и стал думать, где бы поселиться; и ходил по монастырям, и не возлюбил их, так как Бог не хотел того. И стал ходить по дебрям и горам, ища места, которое бы ему указал Бог. И пришел на холм, где Иларион выкопал пещерку, и возлюбил место то, и поселился в ней, и стал молиться Богу со слезами, говоря: „Господи! Укрепи меня в месте этом, и да будет здесь благословение Святой Горы и моего игумена, который меня постриг». И стал жить тут, молясь Богу, питаясь хлебом сухим, и то через день, и воды испивая в меру, копая пещеру и не давая себе покоя днем и ночью, пребывая в трудах, в бдении и в молитвах. Потом узнали добрые люди и приходили к нему, принося все, что ему требовалось, И прослыл он как великий Антоний: приходя к нему, просили у него благословения. После же, когда преставился великий князь Ярослав, – приял власть сын его Изяслав и сел в Киеве.
Антоний же прославлен был в Русской земле; Изяслав, узнав о святой жизни его, пришел с дружиною своею, прося у него благословения и молитвы. И ведом стал всем великий Антоний и чтим всеми, и стала приходить к нему братия, и начал он принимать и постригать их, и собралось к нему братии числом 12, и ископали пещеру великую, и церковь, и кельи, которые и до сего дня еще существуют в пещере под старым монастырем. Когда собралась братия, сказал им Антоний: „Это Бог вас, братия, собрал, и вы здесь по благословению Святой Горы, по которому меня постриг игумен Святой Горы, а я вас постригал – да будет благословение на вас, первое от Бога, а второе от Святой Горы». И так сказал им: „Живите же сами по себе, и поставлю вам игумена, а сам я хочу уединиться в этой горе, так как и прежде уже привык жить в уединении». И поставил им игуменом Варлаама, а сам пришел к горе и ископал пещеру, что под новым монастырем, и в ней скончал дни свои, живя в добродетели, не выходя никуда из пещеры в течение сорока лет; в ней лежат мощи его и до сего дня. Братия же с игуменом жили в прежней пещере. И в те времена, когда братия умножилась и не могла уже вместиться в пещере, помыслили поставить монастырь вне пещеры. И пришли игумен с братией к Антонию и сказали ему: „Отец! Умножилась братия, и не можем вместиться в пещере; если бы Бог повелел, по твоей молитве поставили бы мы церковку вне пещеры». И повелел им Антоний. Они же поклонились ему и поставили церковку малую над пещерою во имя Успения святой Богородицы. И начал Бог, по молитве святой Богородицы, умножать черноризцев, и совет сотворили братья с игуменом поставить монастырь. И пошли братья к Антонию и сказали: „Отец! Братия умножается, и мы хотели бы поставить монастырь». Антоний же сказал с радостью: „Благословен Бог во всем, и молитва святой Богородицы и отцов Святой Горы да будет с вами». И, сказав это, послал одного из братьев к князю Изяславу, говоря так: „Князь мой! Вот Бог умножает братию, а местечко малo: дал бы нам гору ту, что над пещерою». Изяслав же услышал это и был рад, и послал мужа своего, и отдал им гору ту. Игумен же и братия заложили церковь великую, и монастырь огородили острогом, келий поставили много, завершили церковь и украсили ее иконами. И с той поры начался Печерский монастырь: оттого, что жили чернецы прежде в пещере, и прозвался монастырь Печерским. Основался же монастырь Печерский по благословению Святой Горы. Когда укрепился монастырь при игумене Варлааме, Изяслав поставил другой монастырь, святого Дмитрия, и вывел Варлаама на игуменство к святому Дмитрию, желая сделать тот монастырь выше Печерского, надеясь на свое богатство. Много ведь монастырей цесарями, и боярами, и богачами поставлено, но не такие они, как те, которые поставлены слезами, постом, молитвою, бдением. Антоний ведь не имел ни золота, ни серебра, но достиг всего слезами и постом, как я уже говорил. Когда Варлаам ушел к святому Дмитрию, братья, сотворив совет, пошли к старцу Антонию и сказали: „Поставь нам игумена». Он же сказал им: „Кого хотите?». Они же ответили: „Кого хочет Бог и ты». И сказал им: „Кто из вас больше Феодосия – послушного, кроткого, смиренного, – да будет он вам игумен». Братия же рада была, поклонилась старцу; и поставили Феодосия игуменом братии, числом 20. Когда же Феодосий принял монастырь, стал он следовать воздержанию, и строгим постам, и молитвам со слезами, и стал собирать многих черноризцев, и собрал братии числом 100. И стал искать устава монашеского, и нашелся тогда Михаил, монах Студийского монастыря, пришедший из Греческой земли с митрополитом Георгием, – и стал у него Феодосий спрашивать устав студийских монахов. И нашел у него, и списал, и ввел устав в монастыре своем – как петь пения монастырские, и как класть поклоны, и как читать, и как стоять в церкви, и весь распорядок церковный, и на трапезе поведение, и что вкушать в какие дни – все это по уставу. Найдя этот устав, Феодосий дал его в свой монастырь. От того же монастыря переняли все монастыри этот устав, оттого и почитается монастырь Печерский старшим изо всех. Когда же жил Феодосий в монастыре, и вел добродетельную жизнь, и соблюдал монашеские правила, и принимал всякого, приходящего к нему, – пришел к нему и я – худой и недостойный раб, – и принял меня, а лет мне было от роду 17. Написал я это и определил, в какой год начался Печерский монастырь и чего ради зовется Печерским. А о житии Феодосия скажем после.
Источник