Вопли в пользу де сада

Ги Дебор был весьма разносторонней личностью: философ, политический активист, художник-авангардист и даже режиссер. В данной заметке пойдет речь о первом фильме Дебора – «Завывания в честь де Сада» (в другом переводе – Вопли в пользу де Сада).

В XIX веке Ф.Ницше утверждал, что “Бог умер”. Он подразумевал под этим упадок западноевропейской культуры и христианской морали. Э.Фромм писал, что в XX веке умер человек. Он же понимал под этим господство модуса обладания над экзистенциальным модусом, широкое социальное отчуждение человека от всего и даже самого себя. Ги Дебор в своём антикино утверждал, что умерло кино. Попробуем разобраться, что же он хотел этим сказать.

Вот что написано в ситуационистском журнале “Потлач” по поводу первого показа дебютной работы Ги Дебора: «Демонстрация киноленты «Завывания в честь де Сада», состоявшаяся вечером 30 июня 1952 г. в якобы авангардистском киноклубе, вызвала бурю негодования среди зрителей. После двадцати минут замешательства показ фильма был прерван». А все потому, что фильма то и не было.

«Завывания в честь де Сада» представляет собой чередование черного и белого экранов, то есть картинка вообще отсутствует. Звуковая дорожка есть, но текст её весьма мал (https://www.anarh.ru/anarch/8/vopli.htm). Однако данное антикино длится час с небольшим. Таким образом, между несколькими предложениями была тишина и черный экран, подобные паузы иногда доходили до ~10-20 минут.

Нельзя забывать, что Дебор автор концепции под названием «Общество спектакля», против которой боролся всю сознательную жизнь. Пассивное созерцание, навязываемое обществом спектакля, превращает людей в объекты, не способные к творчеству и к какой-либо деятельности. «Завывания в честь де Сада» – это вызов пассивному зрелищу, ибо здесь совершенно нечего созерцать.

Кстати, единственное упоминание о де Саде заключается в следующих словах из антикино: «Но ведь никто не говорит о де Саде в этом фильме», да и воплей никаких здесь нет. Тогда при чем же де Сад и завывания?

В те года (а сейчас особенно) было модным ходить на различные тусовки (показы арт-хауса, авторского кино и прочее), культурный продукт которых является эзотеричным и понятен лишь «избранным», особенным неакадемичным интеллектуалам. Интеллигенции нового поколения. Конечно, это редко соответствует действительности, но люди то о себе так думают. Фигура Маркиза де Сада очень притягательна для подобных «авторских» штучек и многих подобное название заинтриговало. Эти интеллектуалы жаждали скандалов, интриг, разоблачений, мерзостей и ублюдочности под соусом самолюбования, однако они пришли и их ждало Ничто. Потому, что они сами были Никем. Когда же до них это доходило, зрители устраивали ор. Они считали, что их обманули. Они ждали скандального кино, но им представили лишь пустой черный экран и несколько бессвязных цитат и мыслей. Однако Дебор не обманул – просто Вопли в честь де Сада устроили сами зрители недовольные фильмом.

Из антикино «Завывания в честь де Сада»: «Когда фильм должен уже был начаться, Ги-Эрнест Дебор влезал на сцену, чтобы произнести несколько слов в качестве вступления. Он просто говорил: «Фильма нет. Кино умерло. Фильмов больше не может быть. Если хотите, давайте устроим дискуссию».

Если кино умерло то, что тогда мы смотрим? Что из себя представляет среднестатистический западный фильм? Это бессмысленный боевик или комедия, которая смешна не остротой юмора, а предельной тупостью «Чем тупее, тем смешнее» — вот манифест современной комедии. Диссиденты высмеивали, да и сейчас высмеивают наш прошлый строй, используя анонимную (сказанную в действительности или придуманную самим диссидентами?) фразу по поводу Пастернака – «Не читал, но осуждаю» или по поводу (из стенограммы суда) Бродского – «Я с Бродским лично не знаком, но …». Конечно, принцип «критикуешь — предлагай» зачастую верен, но то было раньше. Сейчас все иначе. Мы свидетели той эпохи, когда можно критиковать и не предлагать альтернативы, когда можно осуждать, не будучи знакомым с предметом осуждения. Солженицына можно ругать, не читая его. «Книги», подписанные Дарьей Донцовой, можно прямо из типографии отправлять на переработку, как и большинство продуктов «творчества», представленных в книжных магазинах. Можно ни разу не смотреть шоу «Дом-2» и пламенно желать его закрытия, при этом быть правым. Аналогичная ситуация с большинством современных «фильмов».

Фильм как товар лишен содержания. Это вещь-в-себе, понять которую можно без контекста. Чтоб понять Гомера нужно его читать и перечитывать, изучить исторический контекст, мифологию Древней Греции и много чего другого. Но настали другие времена, другие нравы в нашем королевстве постмодерна.

Любой идиот способен понять любой современный фильм. Ибо, с одной стороны, он обладает внутри себя всем, что необходимо для его «понимания», а с другой, там и понимать нечего. Пассивное созерцание спектакля не является познанием, ведь нельзя познать то, что лишено познавательной потенции. Нельзя долго удерживать взгляд зрителя на пустышках, поэтому Голливуд выпускает из-под своего конвейера фильмы, скорость подачи которых увеличивает раз за разом. Танец форм и смена образов на экране быстротечна. Мы их видим и вроде бы «узнаем», но они следуют друг за другом быстрее, чем мы способны понять их пустоту бессодержательной бессмыслицы, а поэтому нам кажется, что смысл есть. Описание сюжета современных фильмов различается лишь порядком расположения следующих элементов: взрыв, стрельба, погоня, какой-то разговор, постельная сцена. Но, видимо, мы пока недостаточно развиты, ведь актеры и режиссеры в таком случае уже не нужны. Можно использовать имеющиеся кадры из отснятых фильмов и, переставляя, выпускать новые фильмы.

Дебор же в своем антикино честен перед зрителем. «Завывания в честь де Сада» говорит правду, когда ничего не говорит. Зачем нужны пустые формы и зрелищные кадры, когда нет содержания? В таком случае можно оставить сплошной черный экран. Дебор еще нас жалеет, когда чередует белый и черный экран. Зачем вообще нужен экран — это все лишнее. Либо снимайте настоящее кино, либо не снимайте ничего. Начинайте свои фильмы с финальных титров, и, пожалуй, на этом заканчивайте!

Когда мы бегаем за образами, знаками, символами, симулякрами мы обладаем иллюзией движения к цели. Хаотично хватаемся за все то, что попадется под руку, гребем под себя пустоту, пытаясь ею наполнить пустоту внутреннюю, чем лишь только усугубляем свою никчемность.

Антикино Дебора заставляет нас остановиться и отвлечься от этого бесконечного крысиного бега. Остановившись, мы пытаемся созерцать дальше, чтобы идентифицировать себя через зрелище, но зрелища нет, а есть лишь пустой экран и тишина. В нас пустота, а спектакль окончен, созерцать больше нечего. И это вызов, который необходимо сначала принять, а потом дать на него ответ или устраниться.
(Василий Пронин.)
———————————————————————————————
“ВОПЛИ В ПОЛЬЗУ ДЕ САДА”
киносценарий
Кино-компания “Films Lettristes”, 1952 г.

Голос 1: Фильм Ги-Эрнеста Дебора “Вопли в пользу де Сада”…
Голос 2: “Вопли в пользу де Сада” посвящается Гилу Джей Уолмену.

Голос 3: Статья 115. Если человек не появлялся по месту проживания или домашнему адресу в течение четырех лет, и о нем нет вообще никаких новостей, заинтересованные стороны могут подать петицию в нижний суд с целью декларирования его или ее отсутствия.

Голос 1: Любовь достойна только в предреволюционный период.

Голос 2: Никто из них не любит тебя, ты, лжец! Искусство начинается, вырастает и исчезает, потому что фрустрированные люди обходят стороной мир официального выражения и фестивали его нищеты.

Голос 4 (девушка): Скажи, ты спал с Франсуаз?

Голос 1: Какое время! Меморандум истории кинематографа: 1902 – “Путешествие на Луну”. 1920 – “Кабинет доктора Калигари”. 1924 – “Антракт”. 1926 – “Броненосец “Потемкин””. 1928 – “Андалузский пес”. 1931 – “Городские огни”. 1951 – “Рождение Ги-Эрнеста Дебора”. 1952 – Антиконцепция – “Вопли в пользу де Сада”.

Голос 5: “Когда фильм должен уже был начаться, Ги-Эрнест Дебор влезал на сцену, чтобы произнести несколько слов в качестве вступления. Он просто говорил: “Фильма нет. Кино умерло. Фильмов больше не может быть. Если хотите, давайте устроим дискуссию””.

Голос 3: Статья 516. Всякая собственность является либо движимой, либо недвижимой.

Голос 2: Дабы никогда больше не быть одиноким.

Голос 1: Она – уродливость и красота. Она такая же, как все, что мы любим сегодня.

Голос 2: Искусство будущего будет СБРАСЫВАНИЕМ всего или ничем.

Голос 3: В кафе на Сен-Жермен-де-Пре!

Голос 1: Знаешь, ты мне очень нравишься.

Голос 3: Важная группировка леттристов, состоящая из 30 человек, каждый из которых был облачен в униформу, которая является их единственной по настоящему оригинальной торговой маркой, появилась в Круасетт с непоколебимым желанием развязать какой-нибудь скандал, способный привлечь к ним внимание.

Голос 1: счастье – это новая идея для Европы.

Голос 5: “Я знаю только о поступках людей, но в моих глазах они ТРАНСПОЗЕД, один за другого. В конечном анализе, одни лишь труды дифференцируют нас.”

Голос 1: И их бунт обратился в конформизм.

Голос 3: Статья 488. Возраст большинства установлен на 21-м; в этом возрасте человек способен совершать акты цивильной жизни.

Голос 4 (девушка): Его память открывала это снова и снова, как вспышка, словно БЕРНИШД фейерверком соприкасающимся с водой.

Голос 1: Он достаточно хорошо знал, что ничто из того, чем он воспользовался не осталось в городе, который вращался вместе с Землей, в то время, как Земля вращалась в Галактике, которая, сама по себе – лишь мелкая часть островка, который убывает от нас в бесконечность.

Голос 2: Во всем черном, глаз закрытые на излишки катастрофы.

Голос 1: Надлежит создать науки ситуаций, которая позаимствует элементы психологии, статистики, урбанизма и этики. Эти элементы должны совместно привести к абсолютно новому выводу – сознательному созданию ситуаций.

Голос 1: Несколько строк из газеты 1950 года: “Известная молодая радио-актрисса бросилась в реку Изер, Гренобль. Молодая Медлен Рейнери, двенадцати с половиной лет от роду, которая, работая под псевдонимом Пируэт, вносила оживление в радиопередачу “Счастливые четверги” на радиостанции Альпы-Гренобль, бросилась в Изер в пятницу в полдень, предварительно оставив свой СЭТЧЕЛ на берегу реки.”

Голос 2: Моя сестрица, на нас не стоит и смотреть. Изер и “ля мизер” продолжаются. Мы бессильны.

Голос 4 (девушка): Но ведь никто не говорит о де Саде в этом фильме.

Голос 1: Холодное межпланетное пространство, тысячи градусов ниже температуры замерзания или абсолютного нуля по шкале Фаренгейта или Цельсия; первые индикаторы приближающегося рассвета. Торопливое прошествие Жака Ваше через облака войны, та катастрофическая спешка, которая уничтожила его; грубое ЛЭШИНГ Артура Крейвена, самого поглощенного в то же время Мексиканским Заливом…

Голос 3: Статья 1793. Когда архитектору или бизнесмену выдается контракт на постройку здания по плану, согласованному с хозяином земли, он не имеет права потребовать более высокую цену как на основании увеличения рабочей силы и материалов, так и по причини любых изменений или добавлений к плану, если только таковые изменения, добавления или повышения не были письменно авторизированны, а цена – согласована с хозяином земли.

Голос 2: Совершенство самоубийства – в АМБИГЬЮИТИ.

Голос 2: Какая любовь уникальна?

Голос 2: Течение континентов отталкивает тебя все дальше с каждым днем. Девственный лес неподвижней тебя.

Голос 4 (девушка): Ги, еще минута, и наступит завтра.

Голос 2: Демон Оружия. Ты помнишь. Вот что. Никто не удовлетворит нас. Все одно… Клич на знаменах стекла. Мы запомним ее, ту планету.

Голос 2: Вот увидите, позднее они станут знаменитыми! Я никогда не смирюсь с таким скандальным и едва ли достоверным фактом, как существование полицейской силы. Несколько соборов было сооружено на память о Серже Берна. Любовь достойно лишь в предреволюционный период. Я снял этот фильм, пока еще было достаточно времени, чтобы сказать об этом, Жан-Исидор, дабы выбраться из этой преходящей толпы. На площади Габриэль-Померан, когда мы состарились. У всех ЛИТТЛ СКИВЕРС оказалось славное будущее в школьных и коллежских системах.

Голос 2: Все еще существуют многие люди, которых мораль не заставит ни смеяться, ни плакать. Голос 3: Статья 489. Взрослый человек, постоянно находящийся в состоянии имбециллизма, сумасшествия или безумного гнева, обязан быть задержан, даже если его состояние перемежается интервалами ясности ума.

Голос 2: Столь близко, столь нежно, я теряю себя в бессмысленности языка. Я проталкиваюсь в тебя, ты широко открыта, это легко. Это похоже на горячий поток. Гладко, словно нефтяное море. Это похоже на лесной пожар.

Голос 1: Это – кино!

Голос 3: Парижская полиция насчитывает 30 000 ТРАНЧЕНС.

Голос 2: “Поэтические миры закрываются и забывают сами собой”. В углу ночи матросы заняты войной, а корабли в бутылках – для вас, любивших их. Ты ложишься на пляже, и руки, любящие сильнее дождя, ветра и грома, играют под твоим платьем каждый вечер. Летом в Каннах жизнь прекрасна. Изнасилование, находящееся под запретом, становится банальным в наших воспоминаниях. “Когда мы были в Шенандоа”. Да. Конечно.

Голос 1: И эти отступившие силы, однажды озаренные вспышками желания, как расплескавшиеся по стене чернила, были подобны падающим звездам. Пускай джин, ром и бренди плывут, словно Непобедимая Армада. Для похоронной оратории. Все эти люди все так же обыденны.

Голос 1: Мы едва успели скрыться.

Голос 2: Все самое прекрасное еще должно произойти, иначе смерть имела бы вкус сырого бифштекса. И мокрые волосы на пляже, который зноен, и который – наша тишина.

Голос 1: Но ведь он – еврей!

Голос 2: Мы были готовы взорвать все мосты, но мосты подвели нас.

Голос 1: Юная Мадлен Рейнери, двенадцати с половиной лет отроду, под псевдонимом “Пируэт” оживлявшая радиопередачу “Счастливые четверги” на волнах Альпийско-Гренобльской радиостанции, бросилась в Изер.

Голос 2: Мадмуазель Рейнери, в той четверти Европы у вас всегда будет удивленное выражение лица и это тело, лучшая из земель обетованных. Как неоновый свет, слова повторяют свои банальные темы.

Голос 1: Я люблю тебя.

Голос 4 (девушка): Умирать, должно быть, ужасно.

Голос 1: Пока.

Голос 4 (девушка): Ты слишком много пьешь.

Голос 1: На что похожи детские влюбленности?

Голос 4 (девушка) : Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Голос 1: Я так и знал. А было время, когда я очень сожалел об этом.

Голос 4 (девушка) : Хочешь апельсин?

Голос 1: Прекрасное разрывание вулканических островов.

Голос 4 (девушка) : В прошлом.

Голос 1: Мне больше нечего тебе сказать.

Голос 2: После всех несвоевременных ответов и стареющей юности ночь снова падает свысока.

Голос 2: Мы живем, словно потерявшиеся дети, наши приключения не завершены.

КОНЕЦ

Ги Дебор

Перевод Сергея Клейна
——————————————————————————————