А каневский о пользе знаков препинания кто такой каневский

Тюремный смотритель Яшкин из рассказа «Мыслитель» убежден, что «в русском языке очень много знаков препинания». На робкое возражение «мыслитель» гневно отвечает:

— Уж это вы оставьте. Никакого значения не имеют ваши знаки препинания. Одно только мудрование… Наставит десяток запятых в одной строчке и думает, что он умный… Наш товарищ прокурора Меринов после каждого слова запятую ставит. Для чего это? Милостивый государь — запятая, посетив тюрьму такого-то числа — запятая, я заметил — запятая, что арестанты — запятая… тьфу! В глазах рябит! Да и в книгах то же самое… Точка с запятой, двоеточие, кавычки разные. Противно читать даже. А иной франт, мало ему одной точки, возьмет и натыкает их целый ряд… Для чего это?

— Наука того требует…

— Наука… Умопомрачение, а не наука… Для форсу выдумали… пыль в глаза пущать…

Человек, не знающий правил пунктуаций, может попасть впросак, как это случилось с лодырями из повести К. Чуковского «Серебряный герб». Они понадеялись на подсказку и написали текст так: «В тот день когда: доблестный Игорь ведущий войска из лесов и болот увидел что в лесу где стояли, враги поднялось зловещее облако пыли».

У другого было и того хуже: «В тот день, когда доблестный Игорь ведущий войска из лесов и болот увидел что в поле где стояли враги поднялось зловещее облако пыли он сказал как сладко умереть: за отчизну».

Очень жаль, что герой и лодыри К. Чуковского не могли держать в руках книгу К. Паустовского «Золотая роза», в которой есть глава «Случай в магазине Альшванга». В ней — замечательная история о том, как однажды в редакцию газеты «Моряк» тогда ещё не очень известный писатель Марк Соболь принёс свой новый рассказ. Тема рассказа была интересной, но он был написан какими-то издёрганными, путаными фразами. Печатать его в таком виде было невозможно, а упускать — жалко. Корректор Благов, опытный издательский работник, взялся поправить рассказ, не выбросив и не вписав ни од­ного слова.

«…Я прочёл рассказ и онемел. Это была прозрачная, литая проза. Всё стало выпуклым, ясным. От прежней скомканности и словесного разброда не осталось и тени. При этом действительно не было выброшено или прибавлено ни одного слова…

– Это чудо! — сказал я. Как вы это сделали?

– Да просто расставил правильно знаки препинания. Особенно тщательно я расставил точки. И абзацы. Это ве­ликая вещь. Ещё Пушкин говорил о знаках препинания, что они существуют, чтобы выделить мысль, привести слова в правильное соотношение и дать фразе лёгкость и правильное звучание. Знаки препинания — как нот­ные знаки. Они твёрдо держат текст и не дают ему рассы­паться».

Действительно, в языке, в отличие от арифметики, от перестановки мест слагаемых сумма не только меняется, но иногда может превратиться в разность.

Лучше всего, пожалуй, это свойство нашей письменной речи демонстрируют два популярных «пунктуационных анекдота». Первый из них – о двоечнике Вите Перестукине, герое повести Л. Гераскиной «В стране невыученных уроков», судьба которого оказалась зависимой от того, как он поставит запятую в приговоре, вынесенном ему его величеством Глаголом Повелительного Наклонения «за невежество, лень и незнание родного языка»: КАЗНИТЬ НЕЛЬЗЯ ПОМИЛОВАТЬ. А второй – о некоем путешественнике, который в момент опасности пообещал в случае спасения «поставить статую золотую, пику держащую», но, как только опасность миновала, решил не раскошеливаться и дал распоряжение: «Поставьте статую, золотую пику держащую».

Русская пунктуация, согласно замечанию одного из самых тонких ее исследователей , «имеет четкое назначение – передать читающему смысл написанного таким, каким он воспроизводится пишущим». Вот почему она уже по самому определению своему субъективна, а потому – и в этом ее принципиальное отличие от орфографии – в большинстве случаев с необходимостью вариативна. И помнить об этом, изучая систему пунктуационных правил, совершенно необходимо: ведь, по словам , «в художественном произведении знаки зачастую играют роль нот, и выучиться им по учебнику нельзя; нужны чутье и опыт».

Неправильная расстановка знаков препинания нарушает смысл текста:

1. Давно установлено, что осьминоги прекрасно обучаются, у них хорошая память, они узнают людей, которые их кормят и могут стать ручными.

2. К сожалению, он отличался чрезвычайной близорукостью так, что даже носил стёкла по какому-то особенному заказу (А. Куприн).

3. С Землёй я поддерживал двустороннюю радиосвязь и слышал голоса товарищей, работавших на радиостанциях настолько отчётливо, как если бы они находились рядом (По Ю. Гагарину).

4. В нижнем этаже, под балконом, окна, вероятно, были открыты потому, что отчетливо слышались женские голоса и смех (А. Чехов).

5. Вдруг ямщик стал посматривать в сторону и, наконец сняв шапку, оборотился ко мне и сказал: «Барин, не прикажешь ли воротиться?» (А. Пушкин).

6. Она [Анна Сергеевна] гуляла одна, все в том же берете с белым шпицем (А. Чехов).

7. Антон прослезился, увидя его, поклонился ему до земли, сказал ему, что старый его барин еще жив и побежал запрягать лошадей (А. Пушкин).

В рассказе А. Каневского «О пользе знаков препинания» говорится о том, как «человек потерял запятую, стал бояться сложных предложений. Искал фразу попроще. За несложными фразами пришли несложные мысли.

Потом он потерял знак восклицательный и начал говорить тихо, с одной интонацией. Его уже ничто не радовало и не возмущало, он ко всему относился без эмоций.

Затем он потерял знак вопросительный и перестал задавать всякие вопросы. Никакие события не вызывали его любопытства, где бы они ни происходили – в космосе, на Земле или даже в собственной квартире.

Еще через пару лет он потерял двоеточие и перестал объяснять людям свои поступки.

К концу жизни у него остались только кавычки. Он не высказывал ни одной собственной идеи, он все время кого-нибудь цитировал – так он совсем разучился мыслить и дошел до точки».