Аргументы в пользу и против науки

Социальный эксперимент, который ставился в России, доказал: люди будут заниматься наукой, даже если им зарплату не платить и реактивы не закупать.

Осенью Госдума снова рассмотрит законопроект о реформе Российской академии наук.

Опять начнутся споры: нужна ли вообще государству наука, сиюминутная польза от которой сомнительна. Ученый Михаил Гельфанд рассказывает, что без науки Россия будет воспроизводить технологии двадцатилетней давности, и весь мир станет над нами смеяться.

Первая мысль, которая приходит в голову: наука нужна, чтобы создавать «айфоны» и прочие технические радости. Это лукавство, поскольку «айфоны» – плод технологической, инженерной деятельности. То же самое можно сказать про оружие. Атомная бомба – это своего рода «айфон», только посложнее.

Фундаментальная наука – довольно странный феномен. Она не приносит немедленной, непосредственной пользы. Более того, невозможно предсказать, какой вид фундаментальной науки принесет пользу в будущем.

Вы можете планировать, что и в каком порядке будете изучать, но в отличие от прикладных наук, результат может быть сколь угодно отделенный. Как говорил великий математик Харди, «заниматься нужно либо теорией чисел, либо теорией относительности, поскольку только эти две науки не имеют полезных применений (особенно в военном деле) («Апология математики», 1940)».

Однако сегодня теория чисел используется для транзакций через интернет. Электронные платежи – не что иное, как тяжелая теория чисел.

1. Фундаментальная наука полезна как целое, и много раз это доказывала. Сэр Майкл Фарадей оправдал все вложения в фундаментальную науку на насколько тысяч лет вперед: в XIX веке он изучал абстрактные электромагнитные явления и открыл электромагнитную индукцию. Кроме того, фундаментальная наука полезна сразу для всех. Результатами исследований пользуется все человечество. Но если конкретный фундаментальный ученый говорит, что знает, в чем польза его исследований, – он либо привирает, либо собирается открыть стартап. В США хорошо налажено превращение научных исследований в стартапы: проваливаются 90% из них, оставшиеся 10% оправдывают все вложения.

2. Можно воспользоваться примером из советской жизни: наука нужна, чтобы была хорошая боеголовка (ядерная физика) и ракета, чтобы ее доставить (математика и механика). Это объясняет, почему в Советском Союзе была замечательная физика и не было замечательной биологии – для создания бактериологического оружия не требуется особых усилий. Ученые перестают заниматься фундаментальной наукой, когда доказывают свою полезность. Когда труба зовет, математики и физики становятся инженерами.

3. Другое полезное свойство науки – это государственная экспертиза. Чиновникам приносят разные проекты. Должен быть кто-то с достаточной квалификацией, чтобы понять – нарушает этот проект первое начало термодинамики, или не нарушает. Если в Госдуму принести проект вечного двигателя, уверяю вас, найдется депутат, который начнет его пропихивать.

4. Есть обратный классический пример. В 1939 году Эйнштейн написал Рузвельту, что в немецких журналах перестали публиковаться статьи по ядерной физике. Это была теоретическая область науки – никому в голову не приходило, что ее можно использовать на практике. И вдруг публикации прекратились. Эйнштейн понял, что исследования перешли на уровень технологий. Государству нужны люди, которые в состоянии отследить такие вещи.

5. Наконец, высшее образование. Если государство хочет иметь современных прикладных ученых – инженеров, технологов, биотехнологов, они должны учиться у людей, которые занимаются современной фундаментальной наукой. Иначе мы будем воспроизводить технологии двадцатилетней давности.

В каждом обществе есть небольшой процент людей, которые занимаются наукой, потому что умеют это делать, им это нравится. Социальный эксперимент, который ставился в России, доказал: люди будут заниматься наукой, даже если им зарплату не платить и реактивы не закупать. Разумное общество умеет использовать на общее благо то, что какие-то конкретные люди лучше всего умеют делать. Вопрос, как это организовать. Для этого нужна Академия наук – общественный институт, который воспроизводится во всех развитых странах. Если какой-то элемент воспроизводится, значит он полезен. Если у всех млекопитающих есть глаза (кроме тех, что живут в пещерах), значит, глаза полезны.

В академической среде есть мем: «Дайте денег и отстаньте, сволочи!». С другой стороны, есть люди, которые двадцать лет говорили, что если Академию не реформировать, придут гунны и отреформируют ее по-своему. Это мы и наблюдаем. Высшее образование и фундаментальная наука полезны как целое, но если выдернуть одного конкретного профессора – ничего не изменится. А вот если выдернуть всех профессоров, то образованию и науке наступит конец.

Андрей Сошников

«Мой район»

https://www.spbobrazovanie.ru/headliner/piat_argumentov

Очень неожиданный привет из прошлого нашёлся в залежах домашней библиотеки!

Это “Аспекты” – старый журнал, посвящённый прогрессу и научно-техническим новинкам родом из ФРГ. Выпуска 1989 года, то есть прямо накануне объединения Германии.

Но что самое неожиданное, именно в этом издании я услышала голос учёного-астрофизика Петера Кафки, который озвучил свои опасения по поводу необузданного научно-технического прогресса в мире.

И его размышления точь-в-точь совпали с моими переживаниями по этому поводу. А одна из его фраз совпала с моей реакцией на окончание спектакля “Топливо”, поставленного по автобиографическому интервью Давида Яна – основателя компании ABBYY: именно в тот момент, когда речь зашла о разработке искусственного интеллекта, у меня появилось ощущение холодной пустоты – “прыжка в никуда”. А Петер Кафка обозначил его “шагом в пустоту”, а науку – “опиумом для народа”. Но давайте лучше по порядку.

Вот такое красочное издание под названием “Аспекты” оказалось у меня в руках:

Очень яркое и интересно составленное. Читать его – одно удовольствие. Причём многие технологические новинки 1989 года продолжают быть актуальными и сейчас, 30 лет спустя. Так что прогресс хоть и ускоряется, но не такими уж семимильными шагами:)

Журнал небольшой, всего 33 страницы:

Интересующая нас статья находится на страницах 22-24:

И только здесь я могу показать информацию об издательстве – Friedrich Reinecke Verlag GmbH, потому что в журнале больше никаких указаний нет. И это издательство до сих пор прекрасно себя чувствует! Вот что значит немецкая стабильность:)

И, наконец, сама статья Петера Кафки на трёх страницах. Большой разворот в виде картины:

И половина разворота с текстом, портретом Петера Кафки и названием его книги:

Суть которой он частично раскрывает в интервью, и именно этой информацией я и хочу с вами поделиться.

ИНТЕРВЬЮ ПЕТЕРА КАФКИ ИЗДАНИЮ “АСПЕКТЫ”

“ПРОТИВ ПОСПЕШНОСТИ В НАУЧНЫХ ИССЛЕДОВАНИЯХ

УМЕТЬ СКАЗАТЬ “НЕТ”!

“Наука – опиум для народа”, “исследования сегодня – это прежде всего шаг в пустоту”, – в таких провоцирующих выражениях предупреждает Петер Кафка об опасности неудержимо распространяющейся и, по его мнению, слепой вере ученых и политиков в прогресс. Пятидесятишестилетний астрофизик из Мюнхена, сотрудник мюнхенского Института астрофизики им. Макса Планка, выступает за процесс переосмысления вообще всех вопросов, касающихся технического и научного прогресса. В приводимой ниже беседе с редакцией журнала Петер Кафка излагает свою позицию.

Редакция: Господин Кафка, что заставило вас, астрофизика по специальности, так интенсивно заниматься проблемами последствий технического прогресса?
Кафка: Именно благодаря своей специальности я натолкнулся на эти вопросы. Тот, кто занимается историей происхождения мира, едва ли может пройти мимо проблем будущего и возможного конца истории нашей планеты.
Редакция: На каком этапе этой истории находится человечество сегодня?
Кафка: Трудно сказать. Боюсь, однако, что мы действительно недалеки от так часто прорицаемого конца света. Климатические условия на земле изменились катастрофически. Миллиарды людей страдают от голода, целые страны могут оказаться под водой, моря и воздух отравлены.
Редакция: Не может ли в таком случае оказаться спасительным развитие технологий для охраны окружающей среды?
Кафка: Вся эта область является хорошим примером для иллюстрации моей основной мысли. Естественно, что защитные меры для скорейшего преодоления самых ужасных разрушений настоятельно необходимы. Однако, нужно отчетливо представлять себе, что речь здесь может идти только о лечении симптомов. Я же считаю, что нам необходимо намного упорнее, чем до сих пор, бороться с причинами настоящего положения.
Редакция: Каковы же эти причины?
Кафка: Одна из них – устаревшее мышление в категориях прогресса. Texнический и научный прогресс веками функционировал по принципу в равной степени успешному и простому: ставилась проблема и ее надо было решить. Только с течением времени стало ясно, что любое решение влекло за собой побочные явления, которых, собственно, никто не хотел. В природе все невероятно тесно взаимосвязано. Каждое вмешательство влечет за собой неожиданные последствия.

И хотя об этом почти все знают, действовать продолжают по старому принципу: проблема – решение проблемы. Наглядно иллюстрируют эту мысль холодильники. Необходимый для их эксплуатации хладагент фторхлороуглеводород оказался особенно опасным разрушителем озоносферы. В отрасли, производящей холодильники, ведутся работы в поисках заменителей. Но и эти заменители, насколько это можно определить сегодня, вредны для окружающей среды. Значит, вместо того, чтобы искать замену отдельному виновнику проблемы, следовало бы продумать заново всю систему. Ведь и холодильники можно было бы утилизовать. Таким образом, вредные вещества циркулировали бы по замкнутой цепи.
Редакция: В своей недавно вышедшей книге “Основной закон развития по восходящей” вы пишете о губительной спешке в исследованиях. Что вы хотите этим сказать?
Кафка: Чтобы объяснить это, мне снова придется обратиться к прошлому. С тех пор, как существует Земля, она все время находится в процессе развития. Из устроенного по очень простому принципу одноклеточного организма получились такие сверхсложные существа как млекопитающие. Но все это потребовало много, очень много времени. Вновь и вновь в природе “проигрывались” различные возможности и длилось это до тех пор, пока не становилось очевидным, что “новое” действительно является “лучшим”. Сегодня же значительные изменения в природе и обществе мы в состоянии вызывать в течение нескольких десятилетий или даже лет, т.е. слишком быстро по сравнению с продолжительностью нашей жизни или даже с эволюцией. Но в таком процессе эволюции уже не функционирует отбор “лучшего”! Считаю, что было бы очень полезным для нас тратить больше времени на зондирование различных возможностей.
Редакция: Каковы требования, предъявляемые Вами к ученым?
Кафка: Уметь решительным “нет” отказаться от участия в каком-либо проекте.
Редакция: Но ведь, видимо, именно этот шаг представляет невероятную трудность для ученого. Почему?
Кафка: Потому что играть очень приятно. Ученые, как правило, весьма ограниченный народ. Они так увлекаются своей темой, что совсем не замечают окружающего их мира. Поистине поразительной иллюстрацией к этому может служить пример генотехники. Никто сегодня не знает, какие опасности таит в себе манипулирование генами человека. И все-таки эксперименты продолжаются. И если потом произойдет что-нибудь ужасное, оправдываться будут тем, что, мол, тогдашний уровень техники не позволил предусмотреть такие последствия. Но это всего лишь самообман, поскольку ни один человек не может что-либо “предсказать” даже ценой максимальных усилий.

Редакция: Означает ли это – никаких исследований в будущем?
Кафка: Нет, это слишком радикально. Но работать и испытывать надо не торопясь. Если это невозможно, долг исследователя, сознающего свою отвественность, просто-напросто прекратить работу.
Редакция: Считаете ли вы себя “идеальным” ученым?
Кафка: Упаси, Боже, нет! Хотя я и занимаюсь политикой и общественной работой, но от этого, естественно, страдает моя научная работа. Ученые должны ограничивать круг своих интересов во многих областях, иначе прогресс на самом деле окажется невозможным. Я всегда говорю, что тот, кто научился “видеть”, т.е. знает, что такое опасность, обязан передать это знание другим.
Редакция: Ваши критики упрекают вас в том, что вы упускаете из виду аспект экономического роста.
Кафка: Нет, это совсем не так. Напротив, я считаю, что мои модели мышления весьма реалистичны и, конечно же, я оперирую такими понятиями, как “прибыль” и “убытки”. Однако, что касается сегодняшнего понимания прибыли, то на самом деле это не что иное, как экономические и финансовые убытки. Возьмем, например, автомобиль – растущая отрасль с большой “нормой прибыли”. Но попробуйте-ка посчитать, во сколько в действительности обходится обществу одна такая машина: ведь расходы на устранение причиненных автомобилем разрушений окружающей среды и вреда для здоровья исчисляются миллионами. Однако, эти расходы мы все еще включаем в валовой общественный продукт под рубрикой “доходы”. Здесь необходимо принять меры и произвести правильные подсчеты.
Редакция: Какие практические меры вы могли бы предложить?
Кафка: Сначала надо четко представить себе, что дальше так продолжаться не может. Затем попытаться создать такую общественную систему, в которой не будет господства постоянного стремления к изменениям. Нам нужны небольшие, обозримые органы управления, в которых отдельная личность вновь может заниматься ответственной деятельностью. Только при условии, что действительно каждый постарается изменить свой образ действий, можно еще будет что-то спасти. Кроме того, государства должны договориться об общих и обязательных для всех условиях защиты окружающей среды. Действия, наносящие ущерб окружающей среде, должны облагаться высокими налогами. И если бы каждому владельцу машины пришлось оплачивать реальную стоимость своих поездок, он бы сразу начал пользоваться услугами общественного транспорта.
Доротеа Хайнце / Dorothea Heintze”

Вот такую неожиданно актуальную статью я нашла в журнале 1989 года. Согласитесь, очень трезвый и грамотный взгляд на всё, что происходит на нашей планете, начиная со второй половины XX века. И тесно пересекается со взглядами Стивена Хокинга, также предсказывавшего возможный конец света именно в результате научно-технического прогресса. Пусть земля им обоим будет пухом!

А нам остаётся со всем этим жить… И думать, какую общественную систему выстраивать и как контролировать научно-технический прогресс. Но самое главное, что мы должны сделать, – это признать, что проблема существует и что каждому из нас пора за неё платить. Правда, следом вырисовывается другой подлый вопрос – “как?”, и для ответа на этот вопрос миру нужен новый герой-учёный, а лучше – целая команда спасателей. Вот, похоже, не зря так много фильмов про супергероев в последние годы снимается. Есть мировая потребность во всеобщем “спасении”. Давайте лучше не доводить Землю до критического финала, чтобы спасатели не понадобились.

Спасибо за внимание! Буду рада видеть Вас снова!

Поделиться с друзьями:

Поблагодарить автора или поддержать блог можно в разделе под названием “Donation”:

ДРУГИЕ ЗАМЕТКИ НА СОПУТСТВУЮЩУЮ ТЕМУ:

“Технологии будущего” от шеф-редактора TechCrunch Майка Батчера (Бутчера) в Охта Lab – Что ждёт нас в будущем? Взгляд из 2016 года

Фестиваль робототехники “Открытое пространство Brain.Fest” (Россия, Санкт-Петербург)