Делам отечества и пользе оного

А пойдём-ка, мой Дракон , по набережной Невы пройдёмся. И заглянем в Горный институт. Помнишь, я тебе как-то про кованую пальму Мерцалова, находящуюся там, рассказывала? Значит надо тебя и дальше чутка к горному делу приобщить.

Здание Горного института находится на западной оконечности Васильевского острова, в самом конце набережной лейтенанта Шмидта. Своим строгим классическим петербургским фасадом оно, как завершающий аккорд в видовой панораме Невы.

Горное училище было основано 21 октября (1 ноября) 1773 г. в Петербурге по указу Екатерины II для подготовки специалистов по добыче полезных ископаемых, по металлургии и для металлообрабатывающих производств.
Поводом для его открытия послужило обращение пермских рудопромышлеников в Берг-коллегию с просьбой о том, что для лучшей разработки и добычи им нужны специалисты, и о том, что они готовы содержать училище и платить “с каждого пуда поставленной ими руды по полуполушке из получаемой на неё платы”, и что хорошую разработку недр и постройку перерабатывающих заводов для большей прибыли Империи “без обученных людей и сведущих заводских правителей никак произвести не можно”.
Вот, раньше это понимали и не рушили системы образования… мда…

Кстати, до сих пор девизом Горного служит фраза: ” усердие к делам Отечества и к пользе оного любовь”. Она теперь даже в гимне института звучит. Хотя сейчас это уже только фраза, к сожалению.

Берг-Коллегия одобрила просьбу промышлеников, сочинила устав и т.п. Екатерина II подписала, и Горное Училище стало первым техническим вузом страны. И вторым таким вузом в мире. Первое горное техническое учебное заведение было во Фрайберге, в Германии.
К слову, пока училище было в статусе “Училища” в него принимали не только “дворянских детей”. С 1804 года училище становится горным кадетским корпусом и это уже военная организация, где образование строилось по подобию других военных кадетских корпусов и при окончании выпускникам присваивалось звание офицера. После преобразования его в гражданское учебное заведение в 1833 г., Горный кадетский корпус был переименован в Горный институт, и воспитанники вместо унтер-офицерского звания, получили наименование студентов. А при выпуске – звание инженеров.
Упущу свои крамольные мысли по поводу приема в институты -университеты “кухаркиных детей” и свои мысли о сегодняшнем образовании, расскажу о прошлом.
Как и во всех кадетских корпусах кадеты в нем жили и обучались помимо профессиональных специальностей ещё и алгебре, физике, языкам, географии, рисованию, танцам… С переходом корпуса в гражданское заведение качество образование не изменилось . Поэтому, горные офицеры и горные инженеры в то время были весьма разносторонне образованными людьми.

Не буду тебя грузить фамилиями кто его закончил, кто преподавал. Просто скажу, что это было действительно качественное образование, и Горный быстро вышёл в лидеры вместе с Университетом и Академией Художеств.

Расскажу чутка о здании. Изначально под училище было приобретено у графа Шереметьева несколько домов на Васильевском острове , на набережной Невы, между 21 и 22 линии. Потом были выкуплены соседние дома.
Это были обычные дома, двухэтажные, на высоких подвалах, построенные по проекту Трезини. Васька застраивалась такими с 1720-х. Мы с тобой их уже видели в аптекарском квартале. Дома для именитых.

В них и размещались классы , спальни , лаборатории.
В 1806 году по проекту архитектора Воронихина (ага, того самого, кто Казанский собор строил) началось строительство нового здания для Горного кадетского корпуса. Воронихин, видимо в силу своего детства и юности был экономный))), поэтому возвел здание на несущих стенах всех пяти домов, подведя их под одну крышу. И до сих пор со стороны внутренних дворов можно видеть стены старых зданий. Кстати, внутри это куча переходов и перепадов между помещениями. Библиотека, в которой я работала, была именно в этом здании, в главном корпусе. И таская книги, каждый раз переходя из помещения в помещение приходилось идти то вверх, то вниз на пару-другую ступеней. Я мысленно всегда ему за это “спасибо” говорила, спотыкаясь, ибо неся гору книг не видно что под ногами. Экономный, блин. Знаешь, бытует байка, что и колонны на главном входе те, что остались от постройки Казанского собора, ну не пропадать же добру.

Ну как бы то не было, с фасада Главный корпус красив. Строгий классицизм, с пристанью к Неве.
Также здание украшают две скульптурные группы, установленные перед фасадом по сторонам широкой лестницы. “Созданные по мотивам широко известных античных мифов, они дополняют назначение Горного как кузницы по подготовке специалистов по освоению земных недр.” (С).
Модели скульптур выполнены разными мастерами. Но эти двое часто работали в паре, так что смотрятся очень органично.

“Похищение Прозерпины Плутоном” ваял Демут-Малиновский:

А “Борьба Геракла с Антеем ” работа Пименова:

А выполнил скульптуры с их эскизов знаменитый каменотес Самсон Суханов со своей артелью. Они сделаны из легендарного пудостского камня. Это известняк. Достаточно лёгкий в работе и бывший очень популярным у петербургских скульпторов. Его добыча сейчас не производится, всё что было на поверхности выработали. Для работ такой камень хорош. У него есть особенность – он меняет цвет, в зависимости от погоды, от бежевого до почти охристого. Но сейчас он настоящее “петербургское горе” для реставрации. Камень очень выветривается в нашем дождливо-ветренном климате. И ранние технологии реставрации тоже не принесли скульптурам пользу. Использование бетона затыкало щели в камне, он переставал “дышать” и крошился. Несколько лет назад скульптуры убрали и заменили копиями. Где оригиналы не знаю. Кстати, такая же беда и со скульптурами на Ростральных колоннах. Но их пока пытаются спасти, чтоб оставить оригинал.

А над портиком сейчас гордый двухглавый орёл. Как и было раньше, до революции. В советское время там был герб СССР, потом ничего не было. Теперь снова орёл. Но, конечно, уже новодел.

Ещё на территории, внутри дворов, есть сфинксы. Довольно необычные. Автора не знаю. Они переодически мигрируют по институту. Стояли и у лабораторного корпуса, и у аптекарского флигеля. Сейчас охраняют вход в скверик.

А раньше на месте этого скверика в 1800-х был учебный рудник. Но он не выдержал наших наводнений и существовал не долго.
Но я его в рисунках и планах видела, они в моём отделе “редкой книги” хранились. Классный был.

Сейчас очень многое внутри института переделано. “Красивый” евроремонт… Многое не сохранилось. Многие коллекции выброшены, многие книги списаны…. Мда. Ну ладно. Идём дальше.
Это парадная лестница главного здания:

Собственно, это единственный красивый корпус. Главное здание. Остальное все переделано. Здесь, на первом этаже, моя родная библиотека , читальные залы и красивые помещения для гостей (типо предвыборного штаба Путина и экономического форума).
Второй этаж почти целиком занимает Горный музей и конференц-зал.

Начнём с библиотеки. Экскурсии туда не водят, что очень жаль. Она могла бы быть не менее интересна, чем экскурсия в Горный музей.

Библиотека училища начала формироваться в 1774 г., когда первые 70 томов для нее были закуплены преподавателем училища, поэтом-баснописцем И. Хемницером. ( Ага, там и литературу изучали). Существенно пополнился фонд библиотеки в следующем 1775 г. за счет поступления из Екатеринбурга книг (194 названия) из личного собрания В.Н. Татищева – историка, государственного деятеля, управлявшего казенными горными заводами на Урале. Третья партия из 42-х томов была приобретена преподавателем училища А.М. Карамышевым во время его пребывания в Стокгольме в 1779 г.

В дальнейшем фонд библиотеки также пополнялся за счет покупки книг и частных коллекций, пожертвований ученых института. Так в 1829 г. в библиотеку было приобретено книжное собрание преподавателя Горного кадетского корпуса, академика А.И. Шерера – 5519 томов книг и журналов по химии, физике, медицине и минералогии. К концу XIX в. в фонде библиотеки числилось свыше 80 тыс. томов.

А сейчас… Рассказываю тебе это и расстраиваюсь. Понимаешь, это треть моей жизни. Я работала в отделе старинной и редкой книги. Писала диплом по книгам из собрания Татищева, в частности об их сохранности. И вот сейчас понимаю, что нефига не надо это никому. Я даже фотки и инфу не смогла тебе нарыть в инете. Отдела как такового нет (20 тыс. экз.) Книги сейчас просто для красоты выставлены в застеклённых стеллажах. А это смерть для них. Я знаю что на них грибок и плесень. И с ними почти никто не работает. Вторая часть этого собрания (библиотеки Татищева) находится в Екатеринбурге. Вот там есть и фотки и электронный каталог. А у нас… Когда-то этот отдел собирали, перелопачивая весь фонд, а это почти полтора миллиона экз. Отбирали те книги, которые были ценны. Каталогизировали. Я вела каталог экслибрисов и маргиналий. Там не одну докторскую можно написать, чьих там только пометок на книгах нет… И никому сейчас не надо.

Вот нашла на сайте Екатеринбургского горного институт экслибрис Татищева:

Он на последнем листе книги помечал где, когда и за сколько купил её и свои инициалы.

Ну и примерно как они выглядели:

А еще библиотека является обладательницей одной из самых полных коллекций трудов немецкого ученого Георга Агриколы (1494-1555), специалиста в области горного дела и металлургии. Но кто об этом знает теперь… Такого собрания книг Агриколы нет даже во Фрайберге.
А сейчас я даже фото не могу найти. Прикрепляю похожие. Просто чтоб представление было.

Вот примерно так выглядели книги в отделе “редкой и старинной книги” . Были книги и в деревянных переплетах, с пряжками из серебра, и огромные карты России, вручную нарисованные. И маленькие карманные … и с золотыми обрезами…

Из самых ценных для горного дела, пожалуй, рукопись Вильгельма де Генина, начальника Олонецкий горных заводов, основателя горного дела в России. Она с рисунками, чертежами, планами заводов и цехов.
И многотомная рукопись “Российская горная история” Аникиты Ярцева, под руководством которого был тогда построен крупнейший завод в Петрозаводске.

Было несколько инкунабул. Знаешь, что это? Инкунабула в переводе означает “колыбель”, “начало”, “пелёнки”. Это книги выпущенные до начала книгопечатания, то есть до 1501 года, до момента изобретения Гутенбергом печатного станка. Они написаны и раскрашены от руки. У меня был любимый “Травник” 1487 года. Там такие прикольные картинки, текст, конечно, на латыни. Например, там был изображён корень мандрагоры в виде человечка из головы которого листики торчат.
А выглядят они примерно так:

Кстати, жутко тяжеленные.

Ну вот, о библиотеке всё. Хотя о любимых книгах я могу долго рассказывать. Но без картинок не интересно. Да и вообще, расстроилась я…
Пойдем лучше в Горный музей

В отличии от библиотеки в музей водят экскурсии. И информации по нему много и фотографий. Хотя тоже когда-то многие коллекции из запасников были списаны и выброшены. Камни у меня дома именно оттуда. Когда-то их выбрасывали в музейный дворик, а потом грузили на машины и увозили. И мы выходя на перекур во двор ( тогда ещё курение на территории было не запрещено, смеюсь) отбирали всякие красивые камушки и окаменелости себе. Собственно палеонтологическая коллекция моего чада началась с этих выброшенных и списанных каменюк.
Но, конечно, драгоценная красота осталась в музее. Так что, потопали за красотой.
Музей сам по себе, и без содержимого, достоин восхищения. Его проектировал тоже Воронихин. Но создан музей, как и библиотека, был с самого начала образования училища. Сначало это были учебные коллекции для изучения минералов, но как-то достаточно быстро он стал разрастаться, получать различные минералогические и геологические подарки из разных мест и областей. Так уже в 1777 году один шведский геолог привез в подарок музею образцы шведских каменюк. И понеслось. Сейчас музей имеет более 200 тысяч уникальных экспонатов и располагается в 20 залах, на площади 400 кв. м., что для обычного вузовского музея большая редкость. В нем экспонаты почти со всего мира.

Это главный зал музея. Колонный.

В музее три отдела: геологический, минералогический и истории горного дела и горнозаводской техники.

Вообще, рассказывать о таком музеи не просто. Там надо зависать над каждым экспонатом. Я сама большую половину названий минералов не знаю. Поэтому расскажу о самых известных.
Все диковинки, которые находили при разработке недр, в то время, присылались сюда. Поэтому здесь собраны самые уникальные и большие образцы минералов.
Вот, например, глыба малахита:

Вес глыбы 1504 кг. Малахит плотный, однородный, с красивым цветом и рисунком. Был найден на Гумешевском руднике, на Урале. Владелец рудника Турчанинов подарил малахит Екатерине II, а она пожертвовала его Горному училищу. Этот «осколочек» оценивался тогда в 100 000 царских рублей.
Он такой единственный в мире. И вообще сейчас залежи малахита практически исчерпаны. Всё, что продаётся в ювелирке это искусственно выращенный камень.

А вот самородок меди “медвежья шкура”:

Этот самородок является крупнейшим из найденных в России самородков меди, его вес 842 кг. По форме очень похож на шкуру медведя, поэтому и получил соответствующее название. Медь расцвечена малахитом и лазуритом.
Он был найден в Казахстане на Степановском руднике и преподнесен его владельцами Поповыми в дар Александру II, который и распорядился отправить его в музей.

А вот, например, Аметистовые жеоды. Жеода распилена вдоль на две симметричные части, в полости крупные кристаллы аметиста 1-2 см с вростками кальцита до 4 см. В высоту жеоды больше двух метров.

Жеода это такое замкнутое минералогическое образование в осадочных или вулканических породах внутри которого, как в ракушке, растут кристаллы. Это совсем недавнее приобретение музея, какой-то итальянский меценат подарил.

Вообще глаза у меня разбегаются, я не могу выбрать, о чем тебе рассказывать…

А вот друзы горного хрусталя:

А вот лазурит:

А вот вулканическая бомба:

А ещё коллекция метеоритов. Вот самый крупный:

А вот этот берилл (изумруд) мне повезло держать в руках. Он размером, да и формой, с пивную бутылку:

А ещё я держала на ладони вот эти пять килограмм платины. На на вид ничего особенного. Серый, шершавый, где-то 15 × 8 см… Но такую тяжесть не ожидаешь от такого маленького кусочка.

А вот золотые самородки и алмазы. Муляжи, конечно, теперь. Оригиналы хранятся в золотом фонде страны:

Ну и, конечно, красота, которую из камней делают:

В музее собрана очень большая палеонтологическая коллекция. Всё, что находили при разработке месторождений, также отправляли в музей.

Вот пещерный медведь. Я ему до подбородка:

И другие “вкусные” костяные редкости:

И мои любимые трилобиты. Надо будет нам летом в каньон реки Лавы съездить, покопать.

А ещё есть интересный отдел, посвящённый истории горного дела. Там разные модели и макеты горной и горнозаводской техники и другие горнопроходческие прибамбасы. Кстати, многие модели действующие.

Так же в музее есть коллекция холодного оружия и разнообразные экспонаты из металла: бронзовое и чугунное литье, художественные изделия и различные инструменты из стали, оловянная посуда.

Ну и, конечно, один из самых известных экспонатов музея – пальма, выкованная из железнодорожной рельсы. Пальму изготовил при помощи простых кузнечных инструментов мастер Юзовского завода Алексей Мерцалов.

Высота пальмы составляет 3 метра 53 сантиметра. На верхушке пальмы расположен венчик, а вокруг ствола десять листьев. Листья пружинят, хотя они выкованы из стали и составляют единое целое со стволом. Знаешь, раньше, когда по набережной ходили трамваи, то листики даже колыхались, как от ветра. Пальма весит 325 килограммов, а кадка — 200. Сделана была в рекламных целях, и рельс, в качестве материала, был выбран как основной продукт «Новороссийского общества каменноугольного, железного и рельсового производств”. Пальма была изготовлена в конце 1895 года. Считают, что на ее создание у Мерцалова ушло три недели.

Долгое время в прессе активно поддерживалось утверждение, что пальма Мерцалова изготовлена без сварки и соединений из целого куска рельса. Однако Гильдия кузнецов и художников по металлу Санкт-Петербурга организовала в 2014 году проведение экспертизы. По ряду признаков эксперты определили, что изготовление пальмы из цельного куска рельса невозможно, а изделие было выполнено с применением кузнечной (горновой) сварки. Что, конечно, не делает ее менее красивой!
Кстати, один из ее листов точно был приварен, но уже после ее создания. Его отрезали для того, чтобы внести изделие в помещение. Так как само здание музея представляет архитектурную ценность, то ломать стены не стали. Решили отрезать лист, который был приварен обратно уже внутри помещения.

Ходить по музею можно долго. Но нам ещё в церковь институтскую заглянуть надо.
Это домовая церковь преподобного Макария Египетского. Сейчас действующая, отреставрированная по фото и картинкам. В советский период здесь был спортивный зал.
Восстановили почти всё в точности. Единственное, крест в алтаре раньше был малахитовый.

Здесь очень классные наборные иконы. Уникальность наборных икон заключается в объемной композиции и своеобразной технике исполнения: основа композиции – горный пейзаж или пещера – исполнялись (набирались) из полудрагоценных камней, минералов и драгоценных металлов закрепленных на мастике к дощатой основе ящика. На переднем плане – фигуры людей и антураж выполненные из папье-маше и расписанные в технике акварельной живописи. На заднем плане – живописный фон на бумаге или по левкасу. Таким образом наборные иконы имеют трехмерное пространство, в отличии от традиционных икон написанных на досках.

А через церковь мы выйдем на улицу и закончим нашу экскурсию. Вот так церковь смотрится со стороны 21-ой линии.

Ну что… Фото на память и домой?