Какая польза нам от пасе

Чем опасен выход России из ПАСЕ

Максим Саморуков

Не снижая темпов после присоединения Крыма, Россия приблизилась к новой ступеньке международной изоляции. Сегодня Парламентская ассамблея Совета Европы грозится лишить российскую делегацию либо права голоса, либо вообще всех полномочий на год, а Россия в ответ собирается или демонстративно покинуть зал (если лишат только голоса), или вообще выйти из состава этой организации, чтобы показать, что прекрасно проживет и сама, без этих европейских полномочий и институтов. Последнее особенно пугает: ведь среди этих институтов числится Страсбургский суд – последняя надежда многих русских в борьбе за торжество справедливости еще на этом свете.

Тем не менее есть один довольно простой и надежный способ избавиться от этого испуга – достаточно просто повнимательнее присмотреться к тому, чем в последние годы занимались структуры Совета Европы. Ну и заодно оценить заоблачный уровень эффективности их работы.

Эрзац-ЕС

Когда ведущие государства Западной Европы создали Совет Европы в 1949 году, он действительно был серьезным достижением европейской дипломатии. Всего несколько лет назад Британия, Франция, Италия, Германия и прочие безжалостно уничтожали друг друга во Второй мировой войне, а тут помирились настолько, что согласились создать что-то типа совместного парламента, где депутаты из еще недавно воевавших стран заседают вместе и на равных что-то мирно между собой обсуждают и решают споры голосованием. Пускай этот Совет Европы и Парламентская ассамблея при нем не обладали ни малейшими реальными полномочиями – шаг от взаимных бомбежек к парламентским дискуссиям и так был огромным.

Постепенно в Западной Европе стали появляться другие интеграционные структуры, где уже крутились серьезные деньги и имелись реальные полномочия. Поэтому по-хорошему ПАСЕ надо было давно распустить как бессмысленную и беспомощную копию Европарламента. Но европейцы нашли для Совета Европы новую сферу применения – его превратили в малобюджетный эрзац-ЕС. После распада соцлагеря на Востоке появились десятки стран, желающие присоединиться к проекту единой Европы, но брать их всех сразу в реальный Евросоюз было слишком накладно и опасно. Поэтому всех их вплоть до Турции и Закавказья взяли в Совет Европы – чтобы они тоже могли примазаться к слову «европейский», а Старой Европе не пришлось ничего за это платить.

Сейчас Совет Европы состоит из нескольких довольно бессмысленных структур, главные из которых – это Страсбургский суд по правам человека и Парламентская ассамблея, где хотят лишить голоса или полномочий Россию. В этой ассамблее заседают депутаты из парламентов всех 47 стран-участниц. Количество мест распределяется пропорционально населению, но малым странам, как обычно, выходит бонус. Например, у России в ПАСЕ всего 18 депутатов, а у Эстонии, где жителей в сто с лишним раз меньше, – целых три. Всего депутатов 318 человек.

Депутатов в ПАСЕ выбирают так, чтобы они представляли все фракции национального парламента. Чтобы посильнее сплотить ряды европейцев, в ПАСЕ, как и в Европарламенте, придумали наднациональные фракции. Депутат от ЛДПР Слуцкий, например, почему-то состоит в ПАСЕ во фракции социалистов. А единороссы во главе с Пушковым записались во фракцию европейских демократов вместе с разными евроскептиками и турецкими исламистами. Четыре раза в год все они съезжаются в Страсбург на неделю позаседать.

Бетховен и казни

Какая-либо польза от этих заседаний не просматривается. Ведь по сути у ПАСЕ нет никаких реальных полномочий, а у стран-участниц – никаких реальных обязательств перед этой организацией. Все, что они могут, это наблюдать за выборами, назначать расследования, обсуждать доклады, принимать резолюции, рекомендации и заявления. Например, за последние несколько недель ПАСЕ рекомендовала Киргизии не запрещать гей-пропаганду, призвала Техас отказаться от смертной казни, посоветовала грекам улучшить условия содержания в тюрьмах, высказала озабоченность по поводу тюремных сроков, которые дали двум оппозиционным активистам в Азербайджане. Естественно, воздействие всех этих мер на реальность ограничилось появлением соответствующих пресс-релизов на сайте ПАСЕ.

Собственно, степень непримиримости борьбы ПАСЕ за демократию и права человека и так понятна по тому, что в рядах ассамблеи за это дело борется, например, Азербайджан, и никто его оттуда не выгоняет. Так что среди реальных достижений ПАСЕ можно указать всего два. Во-первых, она безвозмездно уступила Евросоюзу свой флаг со звездочками и гимн «Оду радости» Бетховена. А во-вторых, добилась от всех стран-участниц того, что те действительно отменили у себя смертную казнь – теперь на всю Европу и даже некоторые ее окрестности казнят только в Белоруссии, которая в Совет Европы не входит.

Флаг и гимн у России есть свои и без Совета Европы. Тем более Бетховен умер достаточно давно, чтобы в случае чего его музыку можно было взять и без разрешения ПАСЕ. Вопрос с отменой смертной казни, если верить российскому Минюсту, тоже от ПАСЕ не зависит. Правда, здесь российские власти могут в любой момент отказаться от своих слов и все переиграть. Ведь, судя по опросам, большинство населения России до сих пор не читали Сартра и поэтому твердо уверены, что смерть – это гораздо более суровое наказание, чем жизнь.

Но все равно, даже если смертную казнь в России вдруг вернут, глупо думать, что, выйдя из ПАСЕ, Кремль вдруг начнет расстреливать своих политических противников. Казни по политическим обвинениям не проводятся уже даже в Иране и Саудовской Аравии, разве что в Северной Корее остались. Ну будут в России, как в Белоруссии, расстреливать по несколько махровых уголовников в год. Конечно, это неприлично, особенно из-за невозможности полностью исключить судебную ошибку, но не стоит преувеличивать развращающее влияние смертной казни на общественные нравы. В Японии, Тайване, Сингапуре смертная казнь есть, а уровень насилия там чуть ли не самый низкий в мире. В то же время в гуманной Латинской Америке смертная казнь запрещена почти везде, но это никак не мешает этим странам быть мировыми чемпионами по количеству насильственных преступлений на душу населения.

Вам штраф

Гораздо сильнее, чем возможный возврат смертной казни, пугает то, что вместе вместе с ПАСЕ Россия может попрощаться и с другими структурами Совета Европы – особенно Страсбургским судом по правам человека. Этот институт воспринимается в России многими как единственная управа, которую можно найти на российский беспредел. Но такое восторженное восприятие объясняется исключительно тем, что люди не особо следят за решениями этой конторы. Страсбургский суд только называется судом, а в реальности это просто организация, которая выписывает крохотные штрафы для тех стран – участниц Совета Европы, которые, по ее мнению, нарушают права человека. Ни о каком восстановлении справедливости здесь речи не идет. Иначе не только Россия, но и почти все остальные давно бы оттуда вышли.

Например, в 2011 году Страсбургский суд постановил, что гей-парад в Москве запрещать нельзя, и потребовал выплатить его организаторам 30 тысяч евро компенсации. Российские власти компенсацию выплатили, но гей-парад все равно никто разрешать не стал. Или вот родственники расстрелянных в Катыни польских офицеров судились с Москвой за то, что им до сих пор не дают ознакомиться с делами погибших близких. Страсбург признал, что поляки правы, и присудил им 6500 евро компенсации на 15 человек. Компенсацию от России они получили, доступ к делам – нет.

Еще более яркий пример – процесс над Таисией Осиповой. В 2012 году активистке «Другой России» дали целых 8 лет тюрьмы по мутному обвинению в торговле наркотиками, хотя даже прокурор просил всего 4 года. Адвокаты тогда кричали, что пойдут в Страсбург. Сходили: через год страсбургские судьи постановили выплатить Осиповой 4600 евро компенсации за нечеловеческие условия содержания в СИЗО. Но она как сидела, так и сидит дальше.

Страсбургский суд присудил 10 тысяч евро компенсации Ходорковскому, и Россия их выплатила. Что от этого поменялось? У суда по правам человека нет полномочий менять национальные законодательства или решения национальных судов. Он может просто выписать небольшой символический штраф в тех случаях, когда считает, что страна – участница Совета Европы поступила неправильно. Россия эти штрафы платит – несколько тысяч евро для российского бюджета не проблема.

Как, впрочем, и для бюджетов других государств, входящих в Совет Европы. Например, Великобритания проиграла в Страсбурге уже несколько дел из-за того, что в британское законодательство запрещает голосовать на выборах осужденным на время наказания. Судьи в Страсбурге решили, что это нарушение прав человека, а британский парламент – что не нарушение и отменять запрет не собирается. Уже несколько лет в Британии обсуждают, что лучше: периодически платить по несколько тысяч евро своим уголовникам или вообще выйти из Совета Европы.

Получается, что редкие и крохотные компенсации, которые иногда даже не покрывают судебных издержек, – это единственная практическая польза от пребывания России в ПАСЕ и в Совете Европе. Но польза от выхода тоже будет. Взнос на содержание структур Совета Европы, где одних чиновников 2,5 тысячи человек, рассчитывается пропорционально ВВП страны-участницы, так что у России он выходит одним из самых больших – около 25 млн евро в год. Плюс надо четыре раза в год возить в Страсбург 18 депутатов. Понятно, что сэкономленные российским бюджетом деньги все равно вряд ли пойдут на больницы или детские сады, но бессмысленные депутатские покатушки во Францию – тоже далеко не самое разумное направление для госфинансирования.

slon.ru