Русский язык слово польза и вред

Приходится признать: взаимное обогащение лексики, заимствование слов, терминов и даже имён неизбежны.
Полезны ли они для русского языка? Хочется сказать: нет. Об этом писали многие из наших классиков и трудно с ними не согласиться.

Так, например, А.С. Шишков, (русский писатель, военный и государственный деятель, государственный секретарь и министр народного просвещения), когда докладывал царю о наполеоновском плане уничтожения России с помощью замены русского языка на французский, сказал: «Хочешь убить народ, убей его язык».

Лауреат Нобелевской премии, выдающийся психофизиолог И.П. Павлов доказал, что буквы локализованы в строго определённых клетках головного мозга, а замена смыслов – это нарушение нейронных связей, дезориентация, утрата адекватности, дисфункции нервной системы.

Если современные психологи рассматривают человека как живой биокомпьютер, то буквы и слова внутри нас – это своего рода программное обеспечение. Достаточно ввести в мозг ошибку – и руки-ноги начнут выдавать неверный результат.

Не буду приводить высказывания других учёных, классиков, призывающих к защите русского языка от засилья иностранными словами. Они, безусловно, правы: всевозможные шопы, менеджеры, мерчайндайзеры, консалтинги, маркетинги и лизинги, уикэнды, буквально засоряют русский язык, отнюдь не украшая его.
Уместно вспомнить слова М.В. Ломоносова:

В современном языке происходят тревожные изменения: он стремительно теряет свою красоту, образность, можно сказать: опошляется. Но самый большой вред (поскольку разговор о вреде и пользе) – происходит из-за того, что при появлении иностранных слов, которым есть аналог в русском языке, подменяется сам смысл слова. В результате стираются понятия, выражаясь словами поэта Маяковского: «что такое хорошо и что такое плохо». А это для нашей молодёжи – путь полной дезориентации.

Такой пример. Мне очень не хотелось пользоваться иностранным словом «презентация», и я искала русское слово, которым могу назвать мероприятие подобного характера. И нашла: хвастовство, восхваление своих сил и способностей. Сразу стала ясной причина нелюбви к чужеземному слову: хвастаться и восхваляться наши предки считали неприличным, порочным качеством. Эта «зарубка» в генах сохранилась и была бастионом, щитом, порождающим неприятие к этому слову. По-русски я не могла сказать, например: хвастовство своей газетой, своей книгой. Это неприлично. А если кто-то привык произносить, не сопротивляясь внутреннему голосу (если он есть) резкое, непевучее, некрасивое слово «презентация» – всё в порядке! Смысл потерян, стёрт, и теперь уже его такое хвастовство, бахвальство не напрягает. Это теперь нормально. Это бархатно вошло в наш лексикон, надломив национальную черту нашего характера, в менталитет (тоже слово иностранное). Однако, чем хуже слово мировоззрение? Оно так понятно, выразительно и благозвучно.

Сравнительно недавно у нас, скажем так: «досиживали срок» в тюрьмах спекулянты, а теперь на каждой улице с пугающей прогрессией плодятся супермаркеты. Иностранное слово «маркетинг» ласкает слух молодёжи, поскольку сулит прибыль. И теперь востребованы школы маркетинга, маркетологи. Греческое слово «маркет» переводится, как «спекуляция». Но нет слова – исчезло и явление, осуждаемое всегда в нашем обществе. Кто-то может возразить: ведь были же у нас купцы, которые тоже привозили товары для перепродажи, получая от этого прибыль. Да, были купцы, но у них был свой «кодекс чести» («Необходимые правила для купцов, банкиров, комиссионеров и вообще для каждого человека, занимающегося каким-либо делом»): они, получая прибыль, всегда делали солидные пожертвования. Да, попадались среди них и прижимистые, не желавшие расставаться с долей прибыли, но такие обществом осуждались, презирались.

Отдельно остановиться на латинском слове «секс». Когда по центральному ТВ высмеяли женщину, сказавшую, что секса у нас в СССР не было – ведь не поняли главного: была любовь. И «проявление и удовлетворение полового влечения» (именно так толкуется латинское слово «секс»), разумеется, было, но было следствием любви, возникающей между мужчиной и женщиной. Тогда, в студии, аудитория смеялась сама над собой.

Половое влечение без любви не было естественным явлением и называлось это похотью. Сейчас чуть не главным достоинством девушек называют сексуальность, сексапильность. Через тире – похотливость. Только теперь это уже как будто нормально, и тоже не напрягает, тоже привыкли, тоже бархатно вошло это слово-диверсант и в наш лексикон и в наш менталитет (мировоззрение), что гораздо сокрушительнее, чем «презентация», поскольку деморализует нашу молодёжь. Плоды вторжения в повседневную жизнь слова «секс» и всех его производных проросли пышным цветом, забивая наши привычные понятия, традиции, точно так же, как культурные растения забиваются растениями-сорняками. Если вовремя не прополоть грядки – получим чахлый урожай. То же происходит и с нашими детьми, вырастающими меж этих слов-сорняков.

Подведу итог: искусственно насаждаемая подмена слов в русском языке словами иностранными ведёт к слому традиционного мировоззрения нашего народа, как бы сказали раньше: «к потере духовной скрепы». Влияние инояза на психику наших людей, особенно молодёжи, уводит их в материальную плоскость мышления. Это доказано многими учёными, но об этом не принято говорить.

И теперь о «пользе».

Иногда употребление какого-то нового, отсутствующего в нашей речи слова позволяет избегать описательных обширных словосочетаний. Например, длинное словосочетание «торговля в определенном месте один раз в год» в русском языке удачно заменяется пришедшим из немецкого языка словом «ярмарка». Хотя теперь оно не обязательно означает торговлю один раз в год, ярмарки у нас на площади, например, уже становятся еженедельными, даже ежедневными, и традиция проведения ярмарок во многом утрачена. Но это слово нами принято и давно стало русским. Однако, это удачный пример. Но не всегда замена одним словом длинного описательного словосочетания полезна и обоснована.

Продолжим изыскание полезных иноязычных слов с терминов, близких и знакомых любому преподавателю русского языка и литературы.

Слово «поэзия» настолько прочно вошло в наш язык, что мы уже и не задумываемся над его значением. А между тем в переводе с греческого оно означает «творчество». Слово «поэма» переводится как «создание», а «рифма» это «соразмерность», «согласованность», однокоренным к нему является слово «ритм». Слово «эпитет» – «образное определение». Это греческие слова, которые вполне органично вписались в наш лексикон.

С Древней Грецией связаны и такие термины:
Эпопея – «собрание сказаний»,
Миф – «слово, речь»,
Драма – «действие»,
Элегия – «жалобный напев флейты»,
Ода – «песня»,
Эпос – «рассказ».
Слово «герой» означает «святой».

А вот слова «комедия» и «трагедия» не несут в нашем языке их первоначального смысла и приобрели свой. Слово «комедия» переводится, как «медвежьи праздники». Связано оно с праздниками в честь греческой богини Артемиды, которые отмечались в марте. В этом месяце медведи выходили из зимней спячки, что и дало название данным представлениям. А слово «трагедия» в переводе – «козлиная песнь», история рождения слова мне неизвестна и нигде не найдена. Но у нас оно принято и приобрело свой смысл.

Несколько слов из латинского. Слово «проза». Знатоки латыни скажут нам, что это короткое слово на русский язык можно перевести словосочетанием «целеустремленная речь».
Слово «текст» означает «связь», «соединение».
«Иллюстрация» – «пояснение» (к тексту).
«Легенда» – это «то, что должно быть прочитано».
«Меморандум» – «о чем следует помнить».
«Манускрипт» – это документ, «написанный рукой».
«Редактор» – это человек, который должен все «приводить в порядок».

Скандинавское слово «руны» первоначально означало «всякое знание», потом – «тайна» и лишь позже стало использоваться в значении «письмена», «буквы».

Римляне ввели в языки многих народов юридические термины. Слова «юстиция» – «справедливость», «законность».
«Алиби» – «в другом месте».
«Вердикт» – «истина произнесена».
«Версия» – «поворот».
«Интрига» – «запутывать».
Римляне же придумали слово «ляпсус» – «падение», «ошибка», «неверный шаг».

Надо заметить, что с развитием наук человечество делает новые открытия, которые образовывают новые слова, также вошедшие в нашу речь.

Например, австрийский педиатр К. Пирке придумал термин «аллергия» – «другое действие».

Ставшее ругательным слово «поганый» тоже пришло к нам из латинского языка и означает всего-навсего «сельский» (житель). Дело в том, что языческие культы особенно цепко держались в сельской местности, в результате это слово стало синонимом язычника.

Слово «гном» придумал Парацельс. оно означает «житель земли».
Домового в Германии называют «кобольдом». Позже это имя было присвоено металлу, который имел «вредный характер», – затруднял выплавку меди.
А «никелем» звали эльфа, живущего у воды, большого «любителя пошутить». Этим именем был назван металл, похожий на серебро.

Привычное в нашем лексиконе слово «ураган» происходит от имени бога страха южноамериканских индейцев – Хуракана.

Словосочетание «владыка на море» нашло замену в арабском слове «адмирал».
Название ткани «атлас» в переводе с арабского языка означает «красивая», «гладкая».

Давно воспринимается русским тюркское слово «каракули» – «черная или дурная рука».
О древности слова «железо» свидетельствует его санскритское происхождение («металл», «руда»).
«Гиря» – это «тяжелый» (персидский),
«Эстрада» –«помост» (испанский),
«Герб»– «наследство» (польский).
«Крен» – от «класть судно на бок» и «яхта» – от «гнать» имеют голландское происхождение.
Слова «аврал» – «наверх все», (over all), «блеф» – «обман», пришли в Россию из Англии.

Можем ли мы сказать, что эти слова каким-то образом искажают смысл их русских аналогов? Нет. Но опять же хочется сказать: можно было бы нам жить и без них, ведь когда-то слова эти тоже мешали постигать простому народу их истинный смысл, конкурируя с привычными.
Но теперь повернуть этот процесс вспять уже невозможно.

В современной эстрадной музыке очень популярно слово «фанера», которое происходит от немецкого «накладывать» (голос на уже записанную музыку).

Французские «кулинарные» термины:
«Гарнир» – «снабжать», «снаряжать».
«Глясе»– значит «замороженный», «ледяной».
«Лангет»– «язычок».
«Маринад» – «класть в соленую воду».
«Рулет» – от слова «свертывание».
Вполне прижившиеся в нашем словарном лексиконе термины. Хотя могли бы обойтись своими.

Внес ли русский язык свою лепту в развитие языков иностранных?

Да. Слово «бабушка» в английском языке употребляется в значении «женский головной платок», а «блинами» в Британии называют маленькие круглые бутерброды.

Слово «пошлость» попало в словарь английского языка потому, что писавший на этом языке В. Набоков, отчаявшись найти его полноценный аналог, в одном из своих романов решил оставить его без перевода. И это – очень интересный факт!

Наше слово «спутник» стало известно во всем мире, а «Калашников» для иностранца – не фамилия, а название российского автомата. Относительно недавно совершили триумфальное шествие по миру ныне уже несколько подзабытые термины «перестройка», «гласность», «ушанка», «борщ», «дача», «квас», «уха», «большевик» и другие.

Ну, и несколько примеров удачного образования новых слов, которые были придуманы поэтами и писателями, и в русском языке появились относительно недавно.
Так, появлению слов «кислота», «преломление», «равновесие» мы обязаны М.В. Ломоносову.
Н.М. Карамзин обогатил наш язык словами «влияние», «промышленность», «общественный», «общеполезный», «трогательный», «занимательный», «сосредоточенный».

Радищев ввел в русский язык слово «гражданин» в современном его значении.
Иван Панаев первым употребил слово «хлыщ», Игорь Северянин – слово «бездарь».

Подводя окончательный итог, хочется призвать всех по возможности всё-таки использовать свои, родные слова, а не заимствованные. Они гораздо красивее, мелодичнее, выразительнее и наиболее точно отражают то явление, тот предмет или действие, о которых несут информацию.

Когда мы называем человека, ответственного за порядок в доме, во дворе словом «мажордом» – это звучит грубо до неприличия, если неизвестно его значение. Даже оскорбительно.
Так воспринимает слово наш слух, наши уши.
Разве сравнить его с нашим русским аналогом «дворецкий»? Красивым, звонким, содержательным, ёмким. Но… вот вернуть его в обиход уже не представляется возможным.

Очень хотелось бы побороться против внедрения слова «секьюрити» – «обеспечивающий безопасность», ведь это попросту «сторож», и пусть он им и называется.
Пусть самим собой остаётся и «управляющий», а не превращается в «менеджера».…

Давайте доверимся мнению наших классиков, которые предупреждали о необходимости беречь нашу речь, наш язык. Ведь он является памятником истории и культуры нашего ОТЕЧЕСТВА.