Жуковский о нравственной пользе поэзии
Создание «новой школы» в русской поэзии и соответствующей запросам этой школы новой критики связано с именем Василия Андреевича Жуковского (1783—I8S2). Статьи Жуковского, его размышления об искусстве в письмах и дневниках, многочисленные эстетические конспекты, являющиеся важным свидетельством активного самообразования и самоопределения, — богатейший материал для осмысления вклада поэта в русскую критику. Обращает на себя внимание тесная сращенность критической и поэтической мысли Жуковского, «передоверяющего» некоторые проблемы творчества именно поэзии. Многие стихи поэта («К поэзии», «Вечер», «Песнь барда..», «Певец», «К Батюшкову», «Певец но стане русских воинов», «Таинственный посетитель», «Невыразимое» и др.)— прежде всего эстетические манифесты, с ратных сторон осмысляющие проблемы романтического искусства.
Жуковский говорил о задачах критики: критика должна быть тактичной и миролюбивой, должна основываться на правилах верного вкуса, следует давать комплексный анализ произведения, критик должен быть беспристрастным, критик должен писать просто, ясно и понятно. 1827 г. – «Конспект по истории русской литературы»», где делит всю лит-ру на 3 периода: период Древней лит-ры, от Ломоносова до Карамзина, от Карамзина до Пушкина. Расцвет деятельности Жуковского как критика связан с журналом « Вестник Европы». На протяжении двух лет (1808— 1809) поэт являлся редактором журнала, основанного еще Карамзиным, а затем (до 1814 г.) — его активным сотрудником. На страницах «Вестника Европы» были опубликованы программные статьи Жуковского — «О критике», «О сатире и сатирах Кантемира», «О басне и баснях Крылова», «Московские записки», «О переводах вообще, и в особенности о переводах стихов» и ряд др. Названные статьи, раскрывающие процесс становления романтической критики, опирались на солидный теоретический фундамент: стремясь осмыслить вопрос о природе поэтического воссоздания действительности, о роли фантазии в творческом процессе, о специфике восприятия художественного произведения, молодой Жуковский на протяжении нескольких лет (1805 —1810 г.) составлял «Конспект по истории литературы и критики». Конспектируя (и одновременно переводя) произведения Ватте, Лагарпа, Мармонтеля, Вольтера, Руссо, Эшенбурга, Гарве и др. теоретиков, предшествовавших романтизму, Жуковский искал в европейской эстетике близкое себе, полемизировал с авторами, создавая систему собственных эстетических понятий. На первый план в его размышлениях выступал вопрос о субъективном начале в искусстве, свободе творчества, «вымыслах», их «действии на душу», что означало ориентацию на иное, антирационалистическое искусство. Пафосом труда Жуковского становилось требование изображать «внутреннего человека», «трогать, восхищать, очаровывать душу». Стремясь выйти за пределы традиционной эстетики, Жуковский вслед за Карамзиным выдвинул требование образованного вкуса как основы критической оценки (статья «О критике»). Вкус — это «чувство и знание красоты в произведениях искусства», критика — «суждение, основанное на правилах образованного вкуса, беспристрастное и свободное». Обрисовывая идеал «истинного критика», автор разрабатывал особый профессионально-этический кодекс, лежащий в основе его деятельности. По мнению Жуковского, дар критика заключается в способности «угадывать тот путь, по которому творческий гении дошел до своей цели» ; великие критики «так же редки, как и великие художники».
Рассуждения Жуковского об «истинной критике» подкреплялись его собственными литературно-критическими опытами. На страницах «Вестника Европы» он публикует статьи историко-литературного характера («О сатире и сатирах Кантемира». «О басне и баснях Крылова»), театральные рецензии (цикл «Московские записки» и др.), проблемные статьи («О переводах вообще, и в особенности о переводах стихов»). Впервые в русской критике Жуковский пытался понять различные явления искусства в их историческом развитии. В статьях первого русского поэта-романтика мы не найдем попыток осмысления собственного элегического и балладного творчества, завоевавшего признание читателей. Вместе с тем в них было высказано немало положений, которые прокладывали пути романтической эстетике и критике. Жуковский приблизился к пониманию искусства как свободной, имеющей цель в самой себе творческой деятельности человека. Романтические веяния ощутимы в его стремлении отказаться от прямой дидактики и ограничить искусство областью «изящного» (статья «О нравственной пользе поэзии»), уравновесить поэтическое начало и нравоучение в басне, подчеркнуть в ней привлекательность фантастического, чудесного («О басне и баснях Крылова»). На страницах журнала последовательно проводилась мысль, новая для эстетического сознания читателей, — о единстве этического и эстетического в искусстве: воздействуя на эстетическое чувство, поэзия тем самым усовершенствует нравственную сторону личности, воспитывает человека.
Арзамасские протоколы, стихотворные манифесты 1815—1824 гг., статья «Рафаэлева «Мадонна» (1824), «Обзор русской литературы за 1823 год», «Конспект по истории русской литературы» (1827) — все эти работы и выступления Жуковского раскрывают процесс дальнейшего оформления идей романтической эстетики. В центре внимания Жуковского — природа вдохновения, красота и идеал, универсум и личность, небесное и земное. Статья «Рафаэлева «Мадонна», опубликованная в 1824 г. на страницах «Полярной звезды», была воспринята современниками поэта как манифест романтического искусства. Ее автор утверждал идею преображения человека и мира через встречу с красотой, обосновывал мысль о творчестве как бесконечном, стремлении к идеалу.
«Обзор русской литературы за 1823 год» и «Конспект по истории русской литературы» свидетельствуют о живой заинтересованности Жуковского судьбами русской литературы, его органической связи с литературным процессом 1820-х годов, его критическом чутье.
Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему
учебному проекту
Узнать стоимость
Источник
3
1808—1815 годы — время известного подъема общественной активности Жуковского. Характерно, что впоследствии, в годы создания первых тайных обществ и подготовки декабрьского восстания, поэт останется в стороне от общественной жизни.
В 1808—1811 годах Жуковский принимает активное участие в журнальной деятельности. В 1808—1809 годах он редактирует “Вестник Европы”, где печатает несколько литературно-критических и публицистических статей (“О басне и баснях Крылова” —1809; “Критический разбор Кантемировых сатир с предварительным рассуждением о сатире вообще” — 1810). Статьи эти — выдающееся явление на фоне весьма еще наивной критики тех лет Жуковский касается в них вопроса о роли писателя в обществе и назначении искусства. Он по-прежнему остается верен просветительскому пониманию искусства, воспринимая просветительскую традицию в своеобразном сочетании — через Карамзина, а также Шиллера и Энгеля (“Писатель в обществе” — 1808; “О нравственной пользе поэзии” — 1809). При этом Жуковский рассматривает этические проблемы оторванно от их социально-политической основы. Его мировоззрение остается либеральным и гуманным, но замкнутым в пределах “чистой морали”; потому понимание Жуковским современности и современного человека неисторично и аполитично.
Жуковский, по словам Белинского, “действовал на нравственную сторону общества посредством искусства; искусство было для него как бы средством к воспитанию общества”.11 Истинно эстетическое для него уже тем самым является нравственным; “стихотворно-прекрасное уже тем самым есть стихотворно-истинное”, — утверждает Жуковский в статье “О нравственной пользе поэзии”. И там же: “Мечтательность, дар воображать, остроумие, тонкая чувствительность — вот истинные качества стихотворца. Чего требует от поэта искусство? Чтобы он не оскорблял непосредственного чувства морального, чтобы он не противоречил морально-изящному, которое почитается одним из главных источников красоты стихотворческой”.12
Жуковским написаны две статьи, посвященные вопросам крепостного права. В рецензии “О новой книге: (Училище бедных…)” (1808) Жуковский, хотя и очень осторожно, высказывается в пользу умеренного развития “просвещения” среди крепостных, умеренного потому, что просвещение в полном его объеме несовместимо с положением крепостного раба, ибо неизбежно будет отвлекать его от его “ограниченного состояния”. Отрицательное отношение к крепостному праву характерно для Жуковского на протяжении всей его жизни.
Тема, которую можно назвать темой “крепостной интеллигенции”, лежит в основе очерка Жуковского “Печальное происшествие, случившееся в начале 1809 года” (“Вестник Европы”, 1809). Очерк Жуковского бесконечно далек от смелой мысли ставивших эту тему писателей-революционеров (Радищев, Белинский, Герцен); он построен по сентиментальному канону: любовь молодого дворянина и образованной, получившей дворянское воспитание дворовой девушки Лизы. Жуковский, как и многие его современники, не избежал соблазна воспользоваться именем знаменитой героини Карамзина. Но сюжетный ход и смысл его очерка совсем иные, чем у Карамзина, Героиня очерка Жуковского подверглась унизительной участи крепостной, герой сходит с ума. Жуковский с глубоким волнением, не без элементов гражданского пафоса, замечает: “Человек зависимый, знакомый с чувствами и с понятиями людей независимых, несчастлив навеки, если не будет дано ему право, все превышающее — свобода!”
События Отечественной войны 1812 года вызвали у Жуковского подъем патриотических чувств. Его отношение к национально-освободительной борьбе выражало те же настроения, которыми были охвачены передовые круги русского общества. В августе 1812 года Жуковский поступает поручиком в Московское ополчение. Серьезного участия в военных действиях ему принять не пришлось, так как сначала (в частности, 26 августа, во время Бородинского сражения) ополчение находилось в резерве, и поэт мог слышать только отголосок происходящих боев. Осенью 1812 года Жуковский длительно болел и в конце концов в 1813 году оставил военную службу. Призвания к военному делу у него не было: “Я… записался не для чина, не для креста… а потому, что в это время всякому должно было быть военным, даже и не имея охоты”.13
Памятником патриотического воодушевления Жуковского и одним из наиболее ярких поэтических произведений об Отечественной войне 1812 года явилось стихотворение “Певец во стане русских воинов”. Так же как и военная поэзия Д. Давыдова, хотя и в иных формах, “Певец…” прокладывал пути для новой, лишенной “одического парения” и риторического пафоса трактовки патриотической темы.
Отчизне кубок сей, друзья!
Страна, где мы впервые
Вкусили сладость бытия,
Поля, холмы родные,
Родного неба милый свет,
Знакомые потоки,
Златые игры первых лет
И первые уроки,
Что вашу прелесть заменит?
О родина святая,
Какое сердце не дрожит,
Тебя благословляя?
В таком подчеркнуто человечном, лирическом плане раскрывается в “Певце…” образ родины.
Давно замечено, что и в лексике и в синтаксисе “Певца…” ощутимы отдельные черты классической оды XVIII века (“Но кто сей рьяный великан, Сей витязь полуночи?” и т. д.). Однако в целом стиль стихотворения очень разнообразен; он включает и патетику оды и непринужденность поэзии Д. Давыдова (“Кто любит видеть в чашах дно, Тот бодро ищет боя”), и сентиментально-элегические мотивы (“Ах, мысль о той, кто все для нас, Нам спутник неизменный…”) и даже мечтательную одухотворенность:
И тихий дух твой прилетит
Из таинственной сени;
И трепет сердца возвестит
Ей близость дружней тени.
В конечном счете лирическое решение темы является в “Певце…” определяющим. И именно это придало “Певцу…” такое обаяние в глазах современников; патриотизм явился здесь и гражданской и личной темой. Единство гражданской и личной темы — характерная черта русской поэзии в дальнейшем:
Особую роль играет в “Певце…” тема дружбы. Являясь традиционной темой карамзинистской поэзии, она придает стихотворению интимно-лирический колорит. В то же время тема дружбы имеет здесь не только интимный, но и общественный смысл, воплощая единение русских воинов. Разумеется, Жуковский понимает это единение абстрактно, не вкладывая в него того конкретного исторического содержания, какое выразил, скажем, Лермонтов в своем стихотворении “Бородино”.
Жуковский строит песнь “певца” как выражение общих чувств:
Мы села — в пепел; грады — в прах;
В мечи — серны и плуги.
…Пришлец, мы в родине своей;
За правых провиденье!
Красноречиво звучащее “мы” проходит через все стихотворение. И самый принцип воссоздания патриотического чувства, объемлющего поколения от Святослава до Багратиона, также создает впечатление нерасторжимой общности, единства. Многочисленные герои, которым поет хвалу певец, воспринимаются не только как “вожди”, но как представители этого единства; в самой их многочисленности выражено общее патриотическое одушевление.
В 1810-х годах Жуковский принимает активное участие в литературной борьбе. Его позиция прогрессивна; вместе с поэтами карамзинского лагеря (К. Н. Батюшковым, В. Л. Пушкиным, П. А. Вяземским) он нападает на партию “шишковистов”, группировавшуюся вокруг А. С. Шишкова. Охранительная, официозная идеология “шишковистов”, их чуждое устремлениям новой литературы понимание задач национальной культуры, идеализация допетровской Руси, ненависть к новому, европейскому просвещению становятся мишенью для сатирических нападок со стороны карамзинистов и Жуковского. В цикле так называемых “долбинских” стихотворений (1814) многое направлено против шишковистов, например остроумная сатира “Плач о Пиндаре”. В 1815 году для борьбы с обществом шишковистов “Беседа любителей русского слова” было создано общество “Арзамас”. Жуковский — его вдохновитель и активнейший деятель. Собственно, не Карамзин, а Жуковский и был главным предметом полемики между “арзамасцами” и “варягороссами”. Его имя было написано на знамени новой литературы; и для шишковистов с их архаическими вкусами поэзия Жуковского была совершенно неприемлема.
Жуковский становится секретарем “Арзамаса”, одним из основных авторов арзамасской “галиматьи” — издевательских по отношению к “Беседе” протоколов и речей. Имена и отдельные выражения из его баллад используются в качестве арзамасских прозвищ (“Эолова арфа”, “Старушка”, “Чу”, “Вот я вас”; прозвище самого Жуковского — “Светлана”). Жуковский как сатирик и полемист обнаружил неистощимую изобретательность и остроумие; эта сторона его характера и творчества получила у современников широкое признание. Сам Жуковский также подвергался злым нападкам со стороны своих противников. Так, большой шум вызвала комедия А. А. Шаховского “Урок кокеткам, или Липецкие воды” (1815), где Жуковский был выведен в лице комического персонажа Фиалкина, чувствительного поэта и любителя “страшных” баллад.
В 1816 году Жуковский намеревался издать литературный альманах, составил план издания, однако это намерение не было осуществлено.
Источник
Рекомендуемая категория для самостоятельной подготовки:
Реферат*
| Код | 287885 |
| Дата создания | 04 октября 2014 |
| Страниц | 15 |
Мы сможем обработать ваш заказ 13 октября в 12:00 [мск] Файлы будут доступны для скачивания только после обработки заказа. | |
Описание
Третий период своей нижней датой имеет июль 1807 г., а верхней – август 1808 г. В июле журнал фактически перешел в руки Жуковского, а с января 1808 г. Жуковский стал значится на обложке «Вестника» уже как единоличный издатель. Новый этап жизни журнала ознаменовался символическим возвращением к его истокам – ко времени Карамзина. Жуковский в пост-тильзитской ситуации сделал акцент на литературном разделе и выдвинул уже апробированную Карамзиным программу европеизма как пути развития русской литературы. Именно в этот момент в «Вестник» вернулся Дмитриев. Третий период продолжался до августа 1808 г., когда произошло символичное событие – на страницы журнала вернулись тексты Каченовского, а Дмитриев «Вестник», наоборот, покинул. В дальнейшем Каченовский вернул утраченные позиции, в 1809 г. ста …
Содержание
Введение 3
1. В.А.Жуковский Статья “о критике” в журнале “вестник европы” за 1809г 5
Заключение 12
Список использованной литературы 15
Введение
Становление русской журналистики во многом обязано именно появлению журнала «Вестник Европы». Его основал Н.М. Карамзин, который ставил за цель привлечение всеобщего внимания мировых исследователей к развитию русской журналистики. Постепенно журнал начинал принимать вид профессионального издания, так как в нем появились рубрики, которые могли заинтересовать общественность.
Это были разделы «политика», «критика», а также некоторые другие. Благодаря своему организованному подходу к преподнесению информации и разумному изложению критики, журнал начал принимать вполне ясные для читателя культурные очертания. В журнале также довольно ясно и чётко была освещена и деятельность самого Карамзина с 1802 по 1803 год. Особое внимание его деятельности уделял в своих трудах Ю.М. Лотман.
Особенно дос тойна внимания в этом отношении его статья, которая называлась «Эволюция мировоззрения Карамзина (1789-1803 гг.)». В ней было дано ясное и чёткое понимание политического направление журнала под руководством Карамзина. Также Лотман опубликовал монографию под названием «Сотворение Карамзина». В этих обозрениях писатель постарался полностью проанализировать взгляд Карамзина на политику и его симпатии в ней. Также был проанализирован способ предоставления информации в «Вестнике Европы», его преимущества и недостатки.
Значительно изменился авторитет издания после смерти Карамзина. С этого времени «Вестник Европы» практически не изучается с точки зрения социальных вопросов. К тому же уже не публикуются обзоры, посвящённые изучению стиля написания ведущих редакторов этого журнала. Известна лишь одна монография, которая активно исследует работу издателя журнала М.Т. Каченовского. Автор этого труда, Г.В. Зыкова, изучает не какую-либо определённую часть издания журнала, а подходит комплексно к его работе. В свете этого обзора и производится анализ деятельности Каченовского, а именно, рассматривается его культурная позиция, так как он имел немалое влияние на дворянскую культуру того времени.
Тем не менее, в этой работе представлены только результаты деятельности Каченовского. Обзор носит в большей степени статистический характер, который никак не позволяет понять мир и мышление этого человека. Также недоступным для понимания остаются его мотивы в отношении тех или иных ситуаций. Ему довольно часто приписывают «педантизм» и «лакейство», однако принципы его поведения и его образ мышления остаются для нас закрытыми, поэтому судить о справедливости таких замечаний не приходится.
На самом деле литературный образ Каченовского формировался очень длительный промежуток времени, поэтому более ясное понимание о деятельности «Вестника Европы» может дать лишь обсуждение конкретных ситуаций и событий, взятых из истории русской журналистики в 1800-х годах.
Фрагмент работы для ознакомления
Следует отметить, что о своей позиции Жуковский довольно ясно высказался в статье «Несколько слов о том же предмете». Здесь сам писатель довольно четко показал различие между двумя областями жизни, в которых и нужно было развивать самопознание. В первую очередь, это «семейственная» область жизни, где он может иметь наибольшее влияние и где он может совершенствоваться и проявляться как любящая личность. Именно в этой сфере, по мнению Жуковского, человек и может быть счастлив и дарить счастье другим.
Другая область жизни, которую он чётко различал – это общественная или «светская». Сюда сам Жуковский выходил только изредка, только лишь с одной целью. Она состояла в том, чтобы приобрести новые понятия для совершенствования своей личности и приобретения новых граней образования. Сам Жуковскийсчитал, что его влияние на эту область жизни носит довольно ограниченный характер. Его влияние было возможно ровно настолько, насколько позволял ему его талант и возможности.2
Но сам писатель довольно ясно показал, в чем именно может осуществляться его влияние на общество. Жуковский уточнял, что эта цель не только лишь в распространении знаний. По его мнению, роль писателя была в том, чтобы помочь обществу в большей степени задействовать свой ум для более счастливой жизни. Как правило, писатель имеет большую возможность анализировать определённые события, а поэтому он в большей степени понимает опасность или преимущества тех или иных поступков. Писатель учится обращать внимание даже на маловажные вещи, ведь в них иногда сокрыты большие знания.
Роль журналиста, по мнению Жуковского, всегда заключалась в том, чтобы в такой же степени помогать и другим развивать своё мышление, то есть учиться думать. По его словам, такая цель могла в значительной степени облагородить общество и сделать его лучше.
Но эта цель достижима лишь при одном условии. Читатель должен обязательно обладать определёнными знаниями, на основе которых он и мог бы делать выводы. Но для того чтобы передавать эти знания, необходимо быть очень осведомлённым в потребностях своего читателя, а также его трудностях. Поэтому Жуковский в большей степени ориентировал сам журнал на обычную светскую публику. В одной из статей он довольно чётко показал, что общечеловеческие нормы для счастья одинаковы как для простолюдина, так и для светского человека.
Но, по мнению журналиста, в большей степени постичь смысл человеческого существования все же было по силам именно дворянину, так как именно он обладал определённым образованием, которое и помогало ему делать необходимые выводы из передававшихся ему знаний. Поэтому «Вестник Европы» все же в большей степени был ориентирован именно на образованных дворян. Но и остальные категории читателей не были обделены. Для них также была приготовлена программа просвещения, которая, конечно, была более ограниченной, но тоже универсальной, полностью понятной более простым людям. Для них жизненные ценности и понятия объяснялись на более простом и приемлемом для них уровне.3
Жуковский не раз подчёркивал, что сама информация не делала человека более просвещённым. Он довольно ясно разделял две группы читателей. Первая группа могла прочесть всю книгу, но не прикладывать никаких усилий для того, чтобы подумать о практической пользе информации. Такое чтение в большей степени являлось бесполезной тратой времени, так как не защищало читателя от жизненных трудностей. В некоторой степени, такие люди просто являются беспечными, так как ими не делается анализ мыслей автора и не происходит ощущение воспроизводимого в книге образа.
Другая группа читателей довольно серьёзно относится к преподносимой информации, может глубоко прочувствовать книжные образы и производить анализ. Такие читатели понимают, что именно они читали и как конкретно им поступать с нужной информацией. В таком случае, мировоззрение человека воспитывается, и он учится развивать свой разум.
Сам Жуковский не раз подчёркивал пользу от вдумчивого чтения и анализа в статье «О нравственной пользе поэзии», которая в значительной степени показывает смысл эстетического воспитания. Здесь довольно чётко была передана мысль о границах между прагматической целью литературы и ее подлинной художественной сущностью. Какова же цель такого воздействия, по словам Жуковского? Она заключается в усовершенствовании человеческого существа.
Само поэтическое влияние в значительной степени способно воздействовать на развитие чувств человека. Поэзия также учит мыслить красиво и приводить в движение свои эмоции и воображение. Без поэзии такие цели достигать довольно сложно, так как ее сила в действительности велика. Она влияет на наши чувства и способна задействовать разум.
Цель поэта состоит в том, чтобы создавать красивые и совершенные миры, которые читатель мог бы перенести в самого себя. Полностью ощутив в своей душе такую красоту, читатель будет стремиться в большей степени соответствовать этой картине и жить ею. Это значит, что поэзия достигла его чувств и разума, а это было возможно только благодаря вдумчивому чтению. В противном случае, вся красота поэзии так и останется на страницах книги и не сможет принести пользы своему читателю. Формирование его нравственных принципов никак не будет затронуто.4
Мировоззренческую основу подобного общения Жуковский выявил в переводной статье «О нравственной пользе поэзии», которую можно назвать манифестом эстетического воспитания. Здесь писатель тщательно разграничил прагматические цели литературы и ее подлинную художественную сущность. Задача нравственного воздействия – «усовершенствование целого существа нашего».
Условие поэтического влияния – пробуждение чувственных способностей личности, приведение в гармонию ее воображения, эмоций, мышления. Обе сферы неразрывно связаны, однако не должны отождествляться: «Стихотворцу не нужно иметь в виду непосредственного образования добродетелей».
Такие поучения «могли бы заключаться не в самой книге, а разве только в ее предисловии или дополнении». Сам же поэт создает завершенные образные миры, прекрасные и истинные в самих себе. Они являются для читателя живым образцом чувствования, сознания, поведения, а потому легче и глубже воздействуют на развитие личности, опережая исключительно нравственное влияние.
Очевидное применение эта концепция находит в журнале, состоящем, с одной стороны, из художественных произведений, с другой – из нравственнофилософских и эстетических комментариев к ним, «предисловий и дополнений». Подробную программу такого журнала Жуковский разработал в «Письме из уезда». Первым делом он подчеркнул сосредоточенность «Вестника» на литературе, преимущественно отечественной, усматривая в ней самое эффективное средство личностного развития: «Читат – действовать в уединении с самим собою для того, чтобы научить себя действовать в обществе с другими, – есть совершенствоваться.
Журнальное чтение, кроме того, имеет свою специфику, оно предполагает приоритет занимательности, художественности над прагматическим воздействием, ибо «уроки морали ничто без опытов, и критика самая тонкая ничто без образцов».
Список литературы
1. Вестник Европы. — 1802 — 1830 годы.
2. Вестник Европы. — 1866 — 1918 годы.
3. Вестник Европы. 2001 – 2009 годы.1. Список литературы
4. Арсеньев A.A. Критические этюды по русской литературе. СПб., 1988. – Т. 1-2,
5. Аксаков К.С., Аксаков И.С. Литературная критика. — М., 1981.
6. Алафаев A.A. Журнал «Вестник Европы» в период второй революционной ситуации в России: Дисс. канд. ист. наук. М., 1985.-301 с. : ил. РГБ ОД 61:85-7/672.
7. Алафаев A.A. Русский либерализм на рубеже 70 80-х гг. XIX в. Из истории журнала «Вестник Европы». М., – 1991.
8. Анненков П.В. Письма к И.С.Тургеневу: В 2 кн. Кн. 2. (1875 1883 годы).-СПб., 2005.
9. Анпилогова Д.В. Некоторые вопросы литературно-критического опыта Вл. Соловьева // Проблемы традиций в литературе. Курск: 1995.
10. Арсеньев К. М.М. Стасюлевич. СПб., 1911.
11 Алафаев A.A. Журнал «Вестник Европы» в период второй революционной ситуации в России: Дисс. канд. ист. наук. М., 1985.-301 с. : ил. РГБ ОД 61:85-7/672.
12. Артемьева Е.В. Общественно-политическая программа журнала «Вестник Европы» (1880-е гг.): Дисс. канд. ист. наук. Нижний Новгород, 2009.
Пожалуйста, внимательно изучайте содержание и фрагменты работы. Деньги за приобретённые готовые работы по причине несоответствия данной работы вашим требованиям или её уникальности не возвращаются.
* Категория работы носит оценочный характер в соответствии с качественными и количественными параметрами предоставляемого материала. Данный материал ни целиком, ни любая из его частей не является готовым научным трудом, выпускной квалификационной работой, научным докладом или иной работой, предусмотренной государственной системой научной аттестации или необходимой для прохождения промежуточной или итоговой аттестации. Данный материал представляет собой субъективный результат обработки, структурирования и форматирования собранной его автором информации и предназначен, прежде всего, для использования в качестве источника для самостоятельной подготовки работы указанной тематики.
Источник