Решение суда в пользу троекурова

Решение суда в пользу троекурова thumbnail

О судебном разбирательстве по иску генерал-аншефа Троекурова к поручику Дубровскому  

                                                                                                                    Вместо эпиграфа:

                                                               (из разговора двух киллеров): “Надоело работать                            

                                                                                            по  заказу… Хочется чего-то творческого”…

                                                                Эксперту-землеустроителю тоже надоедает заниматься               

                                                                               одними только экспертными Заключениями…

                     «Дубровский» А.С. Пушкина знаком народу еще со школьной скамьи. Даже те, кто мало ценит изящество слога автора, должно быть, помнят, из-за чего гвардеец Владимир Дубровский стал разбойником: его отца, его самого по решению земского суда лишили деревни Кистеневки (земли и всей прочей недвижимости). И школьники, и взрослые, скорее всего, пролистывали, не читая, страницы с решением суда, не вдаваясь в тонкости судебного процесса…Между тем первоначальным приобретателем имения Кистеневка был отец Троекурова (по черновой версии Пушкина – родственник Е. Дашковой, подруги будущей императрицы Екатерины и непосредственной участницы дворцового переворота), который после 1762 купил ее у дворянина Спицына за 2500 руб.  По прошествии непродолжительного времени артиллерии подпоручик Гаврила Дубровский (дед будущего дворянина-разбойника) покупает Кистеневку за 3200 руб. у колежского асессора Троекурова (чин соответствовал 8-му классу Табели о рангах и чину майора), от имени к-го действовал по доверенности титулярный советник Соболев. Доверенное лицо должно было подписать после получения Троекуровым денег купчую (договор купли-продажи) с Гаврилой Дубровским. «Но когда именно и в каком присутственном месте таковая купчая от поверенного Соболева дана его отцу, – ему Андрею Дубровскому, не известно…и после смерти его отца таковой крепости отыскать не мог, а полагает, что не сгорела ли с прочими бумагами в имении во время бывшего в 17…году в доме их пожара…». Основанием владения и пользования Кистеневкой у Гаврилы Дубровского была оговорка в доверенности о том, что «по случаю заплаты всей суммы владеть тем покупным у него имением и распоряжаться впредь до совершения оной крепости, как настоящему владельцу, и ему продавцу Троекурову, впредь и никому то имение уже не вступаться».

                      Надо же было земскому (судебному) заседателю Шабашкину совершенно случайно попасться на глаза генералу-аншефу Троекурову, к-й  рассказал о пожаре в Кистеневке и совершенно без задней мысли проговорился: «…да вот беда – у него [владельца Кистеневки] все бумаги сгорели во время пожара». Будь Шабашкин менее сообразителен (или сюжет повести не такой закрученный), то дальнейшие события могли бы иметь и не столь трагическую развязку. «…С того же дни [Шабашкин] стал хлопотать по замышленному делу, и благодаря его проворству, ровно через две недели Дубровский получил из города приглашение доставить немедленно надлежащие объяснения насчет его владения сельцом Кистеневкою». В земском суде Дубровский «дал на месте дворянскому заседателю объяснение», в к-м изложил все известные ему обстоятельства приобретения Кистеневки, сообщив и о пожаре, который случился за 30 лет до  описываемых событий. «Напротив же сего…Троекуров 3-го генваря сего года взошел в суд с прошением, что хотя помянутый гвардии поручик Андрей Дубровский и представил при учиненном следствии к делу сему выданную покойным его отцом Гаврилом Дубровским…Соболеву доверенность на запроданное  ему имение, но по оной не только подлинной купчей, но даже и на совершение когда-либо оной никаких ясных доказательств…не представил. Следовательно, самая доверенность ныне, за смертию самого дателя оной, отца его [т.е. отца Троекурова] уничтожается». Говоря иначе, с признанием доверенности недействительной у Дубровских отпадали законные основания семидесятилетнего владения и пользования Кистеневкой. Троекуров к тому же представил в суд и первоначальную купчую (договор к-п земли у Спицына), и крепостной акт (извлечение из книги записи крепостей – продажи, дарения, наследования недвижимых вотчин и вотчинных земель вместе с крестьянами). Уездный суд (апелляционная инстанция) на более высоком юридико-техническом уровне отметил по поводу оговорки в доверенности («по случаю заплаты всей суммы владеть тем покупным у него имением и распоряжаться впредь до совершения оной крепости, как настоящему владельцу, и ему продавцу Троекурову, впредь и никому в то имение уже не вступаться»), что «по таковым сделкам не только утверждать крепостные недвижимые имения, но даже и временно владеть…воспрещено». Однако это заключение суда вряд ли можно считать правильным. “…Крепостная форма укрепления прав собственности  установлена была преимущественно только для договорных  способов  приобретения сего права, но и в этом случае закон  не требовал исполнения крепостной формы  под страхом  упразднения внекрепостных способов приобретения” [Игнатовский И.С. Межевые акты  и укрепление вотчинных прав на недвижимые имения.СПб. 1896. Ч. I. С. 235], н-р, по давностному владению.

                      Уездный суд оставил без изменения решение земского суда и указал последнему «о удалении от распоряжения оным гвардии поручика Дубровского и о надлежащем вводе во владение за него, г. Троекурова, и об отказе за него, как дошедшему ему по наследству» («ввод во владение» землею осуществлялся земским судом и оформлялся отдельным документом).

                   Вместе с этим уездный суд отказал генерал-аншефу Троекурову во взыскании с Дубровского неосновательного обогащения «за неправое владение наследственным его имением воспользовавшихся с оного доходов» по той причине, что у суда не было бесспорных сведений о размере такого обогащения. Поэтому уездный суд рекомендовал Троекурову сначала принять имение в фактическое владение, а затем уже «буде он имеет о таковой своей претензии какие-либо ясные и законные доказательства, может просить суд где следует особо».

Читайте также:  В чем польза зернового кофе

                 Читатели повести (которые всё же осилили решение) также могли не обратить внимание на два места в приведенном тексте решения: «по рассмотрении какового дела и учиненной из оного и из законов выписки в…уездном суде определено» и «каковое решение наперед объявить как истцу, равно и ответчику, на законном основании, апелляционным порядком». Исследователи творчества А.С. Пушкина установили, что автор включил в текст повести копию подлинного решения (1831 года?) Козловского уездного суда Тамбовской губернии (по иронии судьбы в настоящее время там же успешно работает Козловский районный суд!), а не земского суда. Поэтому в тексте определения вышестоящего суда сначала кратко излагается описательная и резолютивная части решения земского суда, а затем после фразы «по рассмотрении какового дела и учиненной из оного и из законов выписки в…уездном суде определено» излагается мнение по делу уездного (апеляционного) суда.

                        Из повести видно, что занемогший Андрей Гаврилович Дубровский не обращался с жалобой в Губернскую палату гражданского суда, к-я рассматривала и утверждала гражданские дела, поступавшие из двух нижестоящих инстанций. Владимир Дубровский из имевшихся в доме отца бумаг «не мог получить ясное понятие о тяжбе и решился ожидать последствий, надеясь на правоту сáмого дела». «Между тем положенный срок прошел, и апелляция не была подана». Когда же сгорели в доме Дубровских Шабашкин и исправник (“спасибо” кузнецу!), приехавшие вводить во владение имением Троекурова, и вся Кистеневка, тогда уже было не до обжалования. А ведь можно было бы запросить копию записи о сделке или даже копию купчей крепости из книги записи крепостей (если договор всё же был заключен, но экземпляр Гаврилы Дубровского сгорел)…

                  Таким вот образом Троекуров выиграл в суде дело по иску о признании права собственности на Кистиневку в порядке наследования и об истребовании имущества из чужого незаконного владения по виндикационному иску.

               А.С. Пушкин не без умысла поместил в повесть полный текст определения уездного суда, что можно понять по его предварительному саркастическому замечанию: «Мы помещаем его вполне [целиком], полагая, что всякому приятно будет увидать один из способов, коими на Руси мы можем лишиться имения, на владение коим имеем неоспоримое право». Светило нашей поэзии сам был мелкопоместным дворянином, несмотря на родовитость предков, восходящую по одной из линий к середине XIII в. (“…мой прадед Рача [Ратша] мышцей бранной Святому Невскому служил»). И таких в той России было большинство. Так что “дело Дубровского”, основанное на подлинных событиях, могло коснуться любого…

                  PS. И всё же, несмотря на признание доверенности недействительной, разве не приложима к тяжбе генерала и поручика артиллерии римская (она же – континентальная) максима:  нет такого договора или обязательства, которые не содержали  бы в себе соглашения, заключенного действием или словами [nullum esse contractum, nullam obligationem, quae non habeat in se conventionem, sive re sive verbis fiat] (Pedius у Ulp. D. 2.14.1.3)? Ведь соглашение было, по сути, заключено; исполнение его покупателем Кистеневки судом сомнению не подвергалось; продавец ясно изложил свою волю в доверенности –  «по случаю заплаты всей суммы владеть тем покупным у него имением…., и ему продавцу Троекурову, впредь и никому в то имение уже не вступаться». “Уже” подчеркивает необратимость волеизъявления Троекурова и отказ от вещи (ну, разве это не traditio по своему содержанию?). Это недвусмысленное волеизъявление, с одной стороны, и передача денег, с другой, свидетельство не намерений, но взаимного исполнения! Что до формальности – “крепости”, так она возникла бы как следствие встречного иска – ведь оспаривался не фактический состав сделки (даже суд квалифицирует отношения продавца и покупателя как “сделку”!), а отсутствие формальности…Говоря иначе, неотвратимости возврата вещи не было. Ведь считается, что лишился вещи тот, кто ни от кого не может истребовать ее иском [“Rem amissise” videtur qui adversus nullum eius persequendae actionem habet] (Paul. D. 50.16.14.1). Эээх, туда бы адвоката Скловского или Вадима Белова с его острым языком…

Источник

Мы уже обращали внимание на то, что русская классическая литература изобилует казусами цивилистического характера:

https://zakon.ru/discussion/2019/04/09/dogovornye_spory_v_russkoj_klassike_delo_oblomova_s_pshenicynoj_77911

В день рождения Александра Сергеевича Пушкина предлагаем для цивилистического и адвокатского разбора текст решения по известному спору Троекурова с Дубровским.

«…Как бы то ни было, 18… года, февраля 9 дня, Дубровский получил через городовую полицию приглашение явиться к ** земскому судье для выслушания решения оного по делу спорного имения между им, поручиком Дубровским, и генерал-аншефом Троекуровым, и для подписки своего удовольствия или неудовольствия…

Приехав в город, Андрей Гаврилович остановился у знакомого купца, ночевал у него и на другой день утром явился в присутствие уездного суда. Никто не обратил на него внимания. Вслед за ним приехал и Кирила Петрович. Писаря встали и заложили перья за ухо. Члены встретили его с изъявлениями глубокого подобострастия, придвинули ему кресла из уважения к его чину, летам и дородности; он сел при открытых дверях, – Андрей Гаврилович стоя прислонился к стенке, – настала глубокая тишина, и секретарь звонким голосом стал читать определение суда.

Мы помещаем его вполне, полагая, что всякому приятно будет увидать один из способов, коими на Руси можем мы лишиться имения, на владение коим имеем неоспоримое право.

Читайте также:  Узи плода вред польза и вред

18… года октября 27 дня ** уездный суд рассматривал дело о неправильном владении гвардии поручиком Андреем Гавриловым сыном Дубровским имением, принадлежащим генерал-аншефу Кирилу Петрову сыну Троекурову, состоящим ** губернии в сельце Кистеневке, мужеска пола ** душами, да земли с лугами и угодьями ** десятин. Из коего дела видно: означенный генерал-аншеф Троекуров прошлого 18… года июня 9 дня взошел в сей суд с прошением в том, что покойный его отец, коллежский асессор и кавалер Петр Ефимов сын Троекуров в 17… году августа 14 дня, служивший в то время в ** наместническом правлении провинциальным секретарем, купил из дворян у канцеляриста Фадея Егорова сына Спицына имение, состоящее ** округи в помянутом сельце Кистеневке (которое селение тогда по ** ревизии называлось Кистеневскими выселками), всего значащихся по 4-й ревизии мужеска пола ** душ со всем их крестьянским имуществом, усадьбою, с пашенною и непашенною землею, лесами, сенными покосы, рыбными ловли по речке, называемой Кистеневке, и со всеми принадлежащими к оному имению угодьями и господским деревянным домом, и словом все без остатка, что ему после отца его, из дворян урядника Егора Терентьева сына Спицына по наследству досталось и во владении его было, не оставляя из людей ни единыя души, а из земли ни единого четверика, ценою за 2500 р., на что и купчая в тот же день в ** палате суда и расправы совершена, и отец его тогда же августа в 26-й день ** земским судом введен был во владение и учинен за него отказ. – А наконец 17… года сентября 6-го дня отец его волею Божиею помер, а между тем он проситель генерал-аншеф Троекуров с 17… года почти с малолетства находился в военной службе и по большой части был в походах за границами, почему он и не мог иметь сведения, как о смерти отца его, равно и об оставшемся после его имении. Ныне же по выходе совсем из той службы в отставку и по возвращении в имения отца его, состоящие ** и ** губерниях **, ** и ** уездах, в разных селениях, всего до 3000 душ, находит, что из числа таковых имений вышеписанными ** душами (коих по нынешней ** ревизии значится в том сельце всего ** душ) с землею и со всеми угодьями владеет без всяких укреплений вышеписанный гвардии поручик Андрей Дубровский, почему, представляя при оном прошении ту подлинную купчую, данную отцу его продавцом Спицыным, просит, отобрав помянутое имение из неправильного владения Дубровского, отдать по принадлежности в полное его, Троекурова, распоряжение. А за несправедливое оного присвоение, с коего он пользовался получаемыми доходами, по учинении об оных надлежащего дознания, положить с него, Дубровского, следующее по законам взыскание и оным его, Троекурова, удовлетворить.

По учинении ж ** земским судом по сему прошению исследований открылось: что помянутый нынешний владелец спорного имения гвардии поручик Дубровский дал на месте дворянскому заседателю объяснение, что владеемое им ныне имение, состоящее в означенном сельце Кистеневке, ** душ с землею и угодьями, досталось ему по наследству после смерти отца его, артиллерии подпоручика Гаврила Евграфова сына Дубровского, а ему дошедшее по покупке от отца сего просителя, прежде бывшего провинциального секретаря, а потом коллежского асессора Троекурова, по доверенности, данной от него в 17… году августа 30 дня, засвидетельствованной в ** уездном суде, титулярному советнику Григорью Васильеву сыну Соболеву, по которой должна быть от него на имение сие отцу его купчая, потому что во оной именно сказано, что он, Троекуров, все доставшееся ему по купчей от канцеляриста Спицына имение, ** душ с землею, продал отцу его, Дубровского, и следующие по договору деньги, 3200 рублей, все сполна с отца его без возврата получил и просил оного доверенного Соболева выдать отцу его указную крепость. А между тем отцу его в той же доверенности по случаю заплаты всей суммы владеть тем покупным у него имением и распоряжаться впредь до совершения оной крепости, как настоящему владельцу, и ему, продавцу Троекурову, впредь и никому в то имение уже не вступаться. Но когда именно и в каком присутственном месте таковая купчая от поверенного Соболева дана его отцу, – ему, Андрею Дубровскому, неизвестно, ибо он в то время был в совершенном малолетстве, и после смерти его отца таковой крепости отыскать не мог, а полагает, что не сгорела ли с прочими бумагами и имением во время бывшего в 17… году в доме их пожара, о чем известно было и жителям того селения. А что оным имением со дня продажи Троекуровым или выдачи Соболеву доверенности, то есть с 17… года, а по смерти отца его с 17… года и поныне, они, Дубровские, бесспорно владели, в том свидетельствуется на окольных жителей, которые, всего 52 человека, на опрос под присягой показали, что действительно, как они могут запомнить, означенным спорным имением начали владеть помянутые гг. Дубровские назад сему лет с 70 без всякого от кого-либо спора, но по какому именно акту или крепости, им неизвестно. – Упомянутый же по сему делу прежний покупчик сего имения, бывший провинциальный секретарь Петр Троекуров, владел ли сим имением, они не запомнят. Дом же гг. Дубровских назад сему лет 30 от случившегося в их селении в ночное время пожара сгорел, причем сторонние люди допускали, что доходу означенное спорное имение может приносить, полагая с того времени в сложности, ежегодно не менее как до 2000 р.

Читайте также:  Танец живота вред или польза

Напротив же сего генерал-аншеф Кирила Петров сын Троекуров 3-го генваря сего года взошел в сей суд с прошением, что хотя помянутый гвардии поручик Андрей Дубровский и представил при учиненном следствии к делу сему выданную покойным его отцом Гаврилом Дубровским титулярному советнику Соболеву доверенность на запроданное ему имение, но по оной не только подлинной купчей, но даже и на совершение когда-либо оной никаких ясных доказательств по силе генерального регламента 19 главы и указа 1752 года ноября 29 дня не представил. Следовательно, самая доверенность ныне, за смертию самого дателя оной, отца его, по указу 1818 года мая… дня, совершенно уничтожается. – А сверх сего – велено спорные имения отдавать во владения – крепостные по крепостям, а некрепостные по розыску.

На каковое имение, принадлежащее отцу его, представлен уже от него в доказательство крепостной акт, по которому и следует, на основании означенных узаконений, из неправильного владения помянутого Дубровского отобрав, отдать ему по праву наследства. А как означенные помещики, имея во владении не принадлежащего им имения и без всякого укрепления, и пользовались с оного неправильно и им не принадлежащими доходами, то по исчислении, сколько таковых будет причитаться по силе… взыскать с помещика Дубровского и его, Троекурова, оными удовлетворить. – По рассмотрении какового дела и учиненной из оного и из законов выписки в ** уездном суде определено:

Как из дела сего видно, что генерал-аншеф Кирила Петров сын Троекуров на означенное спорное имение, находящееся ныне во владении у гвардии поручика Андрея Гаврилова сына Дубровского, состоящее в сельце Кистеневке, по нынешней… ревизии всего мужеска пола ** душ, с землею, и угодьями, представил подлинную купчую на продажу оного покойному отцу его, провинциальному секретарю, который потом был коллежским асессором, в 17… году из дворян канцеляристом Фадеем Спицыным, и что сверх сего сей покупщик, Троекуров, как из учиненной на той купчей надписи видно, был в том же году ** земским судом введен во владение, которое имение уже и за него отказано, и хотя напротив сего со стороны гвардии поручика Андрея Дубровского и представлена доверенность, данная тем умершим покупщиком Троекуровым титулярному советнику Соболеву для совершения купчей на имя отца его, Дубровского, но по таковым сделкам не только утверждать крепостные недвижимые имения, но даже и временно владеть по указу …. воспрещено, к тому ж и самая доверенность смертию дателя оной совершенно уничтожается. Но чтоб сверх сего действительно была по оной доверенности совершена где и когда на означенное спорное имение купчая, со стороны Дубровского никаких ясных доказательств к делу с начала производства, то есть с 18… года, и по сие время не представлено. А потому сей суд и полагает: означенное имение, ** душ, с землею и угодьями, в каком ныне положении тое окажется, утвердить по представленной на оное купчей за генерал-аншефа Троекурова; о удалении от распоряжения оным гвардии поручика Дубровского и о надлежащем вводе во владение за него, г. Троекурова, и об отказе за него, как дошедшего ему по наследству, предписать ** земскому суду. А хотя сверх сего генерал-аншеф Троекуров и просит о взыскании с гвардии поручика Дубровского за неправое владение наследственным его имением воспользовавшихся с оного доходов. – Но как оное имение, по показанию старожилых людей, было у гг. Дубровских несколько лет в бесспорном владении, и из дела сего не видно, чтоб со стороны г. Троекурова были какие-либо до сего времени прошения о таковом неправильном владении Дубровскими оного имения, к тому по уложению велено, ежели кто чужую землю засеет или усадьбу загородит, и на того о неправильном завладении станут бити челом, и про то сыщется допрямо, тогда правому отдавать тую землю и с посеянным хлебом, и городьбою, и строением, а посему генерал-аншефу Троекурову в изъявленном на гвардии поручика Дубровского иске отказать, ибо принадлежащее ему имение возвращается в его владение, не изъемля из оного ничего. А что при вводе за него отказаться может все без остатка, предоставя между тем генерал-аншефу Троекурову, буде он имеет о таковой своей претензии какие-либо ясные и законные доказательства, может просить где следует особо. – Каковое решение напред объявить как истцу, равно и ответчику, на законном основании, апелляционным порядком, коих и вызвать в сей суд для выслушания сего решения и подписки удовольствия или неудовольствия чрез полицию.

Каковое решение подписали все присутствующие того суда.»

Вот такая виндикация у Александра Сергеевича Пушкина описана. Выписка из ЕГРН не представлена, исследуются письменные доказательства, свидетельские показания. Как видим, заявление о применении последствий истечения срока исковой давности или ссылок на давность владения не приводилось. Следует отметить, что суд отказал истцу в удовлетворении кондикционных требований, которые пытались посчитать на основе среднего годового дохода.

Что до правосудности, из романа мы знаем к каким последствиям приводят такие судебные решения. Не лишне об этом вспоминать и сегодня – на то и классика.

Источник