Учения философов о пользе философских знаниях

«Я думаю, не найдётся двух философов, способных дать Вам один и тот же ответ. Мой собственный прозвучал бы так: философия представляет собой размышления о предметах (matters), точное знание о которых ещё невозможно. Правда, это только моё мнение.

В чём состоит разница между наукой и философией?

Можно дать примерно следующий ответ: наука – это то, что мы знаем, а философия – то, чего мы не знаем. Это простое определение, объясняющее, почему с развитием знаний вопросы постоянно переходят из области философии в область науки. […]

– Какова польза от философии?

Я думаю, философия имеет две реальные области применения. Одна из них – поддержка размышлений о предметах, которые ещё не попали в сферу науки. В конце концов, наука охватывает лишь небольшую часть того, что интересует и должно интересовать человечество. Существует множество вещей, представляющих огромный интерес, о которых наука, во всяком случае в настоящий момент, знает мало, и мне бы не хотелось, чтобы человеческая фантазия была бы ограничена рамками известного сейчас. Я думаю, что одно из применений философии состоит в увеличении наших воображаемых конструкций о мире и доведении их до уровня гипотез. Но существует и другое назначение философии, на мой взгляд, не менее важное, которое помогает понять нам, что существует множество вещей, кажущихся известными, на самом деле неизвестны нам. С одной стороны, философия заставляет нас думать о вещах, о которых мы можем узнать, а с другой стороны, позволяет нам с достаточной скромностью осознавать, как много из того, что кажется знанием, таковым на самом деле не является.

– Не могли бы Вы проиллюстрировать на конкретных примерах некоторые гипотезы, которые подтвердились и имели важные последствия в будущем.

Да. Это довольно просто сделать, особенно на примере греческой философии. Греки впервые предложили целый ряд гипотез, оказавшихся впоследствии весьма ценными, но которые в то время не могли быть проверены. Возьмём, к примеру, атомистическую гипотезу. Демокрит придумал атомистическую гипотезу, согласно которой материя состоит из мельчайших атомов, и спустя более чем две тысячи лет оказалось, что это была правильная научная точка зрения, но в то время это было просто предположение. Или другой пример. Аристарх был первым человеком, предположившим, что Земля вращается вокруг Солнца, а не Солнце вокруг Земли, и что смена дня и ночи – это следствие вращения Земли. До эпохи Коперника, почти две тысячи лет, эта гипотеза была почти похоронена и забыта. Но возможно, что Коперник никогда бы не пришёл к этой мысли, если бы до этого к ней не пришел Аристарх. […]… философия не только служанка науки, так как существует целый ряд тем, с которыми наука не может иметь дело. Например, всё, что касается категории ценностей. Наука не скажет вам, что хорошо и что плохо, что хорошо или плохо само по себе, как цель, а не просто как средство. […]

– Вы бы назвали Маркса философом?

В известном смысле он, несомненно, был им, но давайте сразу оговоримся, что существует очень важное деление среди философов. Есть философы, считающие своим долгом поддерживать status quo, и есть другие, которые его нарушают. Маркс, конечно, принадлежит к последним. Что до меня, то я отвергаю оба эти подхода как не отвечающие истинному назначению философии. Я считаю, что дело философии не изменять мир, а познавать его, и это прямо противоположно тому, что говорил Маркс.

– А к какому типу философов принадлежите Вы?

Единственное определение, которое я сам себе когда-либо давал, – это логический атомист, но я не особенный любитель давать определения. Я их, скорее, избегаю.

Что это значит, логический атомист? Это значит, по моему мнению, что способом постигнуть суть любого изучаемого вами предмета является анализ. Вы можете анализировать до тех пор, пока не дойдёте до вещей, которые дальше уже не могут быть проанализированы, и они будут логическими атомами. Я называю их логическими атомами, потому что они не являются мельчайшими частицами материи. Они, если можно так выразиться, идеи, из которых создаётся предмет.

– Каковы сейчас основные направления в философии?

Нужно различить направления в философии в англоязычных странах и в континентальной Европе. Они гораздо более независимы друг от друга, чем когда-то. Гораздо более. В англоговорящих странах, и особенно в Англии, существует новая философия, обязанная своим появлением, я полагаю, желанию найти для философии самостоятельную область. В этом, как я только что говорил, проявилось то, что философия просто – «неполная» наука, и существуют люди, которым такая точка зрения не нравится. Им хочется чтобы философия имела собственную сферу. Это привело к появлению лингвистической философии, для которой важен не ответ на вопрос, а достаточно точное представление его смысла. Сам я с такой точкой зрения не могу согласиться, но я могу её проиллюстрировать. Однажды я на велосипеде отправился в Винчестер и по дороге заблудился. Я зашёл в деревенский магазинчик и сказал: «Не могли бы Вы подсказать мне самый короткую дорогу в Винчестер?» Человек, которого я спросил, обратился к кому-то в задней комнате, кого я не мог видеть: «Джентльмен хотел бы узнать самый короткий путь в Винчестер». Голос в ответ: «Винчестер? – Да. – Дорогу в Винчестер? – Да. – Самую короткую? – Да. – Не знаю».

И так мне пришлось уйти, не получив никакого ответа. И это то, чем, согласно оксфордской школе, должна заниматься философия.

– То есть правильно формулировать вопрос, не заботясь об ответе?

Да. Давать ответы – это дело кого-то другого».

Бертран Рассел, Что такое философия? (интервью) / Искусство мыслить, М., «Дом интеллектуальной книги», 1999 г., с. 83-87.

«Я думаю, не найдётся двух философов, способных дать Вам один и тот же ответ. Мой собственный прозвучал бы так: философия представляет собой размышления о предметах (matters), точное знание о которых ещё невозможно. Правда, это только моё мнение.

В чём состоит разница между наукой и философией?

Можно дать примерно следующий ответ: наука — это то, что мы знаем, а философия — то, чего мы не знаем. Это простое определение, объясняющее, почему с развитием знаний вопросы постоянно переходят из области философии в область науки. […]

— Какова польза от философии?

Я думаю, философия имеет две реальные области применения. Одна из них — поддержка размышлений о предметах, которые ещё не попали в сферу науки. В конце концов, наука охватывает лишь небольшую часть того, что интересует и должно интересовать человечество. Существует множество вещей, представляющих огромный интерес, о которых наука, во всяком случае в настоящий момент, знает мало, и мне бы не хотелось, чтобы человеческая фантазия была бы ограничена рамками известного сейчас. Я думаю, что одно из применений философии состоит в увеличении наших воображаемых конструкций о мире и доведении их до уровня гипотез. Но существует и другое назначение философии, на мой взгляд, не менее важное, которое помогает понять нам, что существует множество вещей, кажущихся известными, на самом деле неизвестны нам. С одной стороны, философия заставляет нас думать о вещах, о которых мы можем узнать, а с другой стороны, позволяет нам с достаточной скромностью осознавать, как много из того, что кажется знанием, таковым на самом деле не является.

— Не могли бы Вы проиллюстрировать на конкретных примерах некоторые гипотезы, которые подтвердились и имели важные последствия в будущем.

Да. Это довольно просто сделать, особенно на примере греческой философии. Греки впервые предложили целый ряд гипотез, оказавшихся впоследствии весьма ценными, но которые в то время не могли быть проверены. Возьмём, к примеру, атомистическую гипотезу. Демокрит придумал атомистическую гипотезу, согласно которой материя состоит из мельчайших атомов, и спустя более чем две тысячи лет оказалось, что это была правильная научная точка зрения, но в то время это было просто предположение. Или другой пример. Аристарх был первым человеком, предположившим, что Земля вращается вокруг Солнца, а не Солнце вокруг Земли, и что смена дня и ночи — это следствие вращения Земли. До эпохи Коперника, почти две тысячи лет, эта гипотеза была почти похоронена и забыта. Но возможно, что Коперник никогда бы не пришёл к этой мысли, если бы до этого к ней не пришел Аристарх. […]… философия не только служанка науки, так как существует целый ряд тем, с которыми наука не может иметь дело. Например, всё, что касается категории ценностей. Наука не скажет вам, что хорошо и что плохо, что хорошо или плохо само по себе, как цель, а не просто как средство. […]

— Вы бы назвали Маркса философом?

В известном смысле он, несомненно, был им, но давайте сразу оговоримся, что существует очень важное деление среди философов. Есть философы, считающие своим долгом поддерживать status quo, и есть другие, которые его нарушают. Маркс, конечно, принадлежит к последним. Что до меня, то я отвергаю оба эти подхода как не отвечающие истинному назначению философии. Я считаю, что дело философии не изменять мир, а познавать его, и это прямо противоположно тому, что говорил Маркс.

— А к какому типу философов принадлежите Вы?

Единственное определение, которое я сам себе когда-либо давал, — это логический атомист, но я не особенный любитель давать определения. Я их, скорее, избегаю.

Что это значит, логический атомист? Это значит, по моему мнению, что способом постигнуть суть любого изучаемого вами предмета является анализ. Вы можете анализировать до тех пор, пока не дойдёте до вещей, которые дальше уже не могут быть проанализированы, и они будут логическими атомами. Я называю их логическими атомами, потому что они не являются мельчайшими частицами материи. Они, если можно так выразиться, идеи, из которых создаётся предмет.

— Каковы сейчас основные направления в философии?

Нужно различить направления в философии в англоязычных странах и в континентальной Европе. Они гораздо более независимы друг от друга, чем когда-то. Гораздо более. В англоговорящих странах, и особенно в Англии, существует новая философия, обязанная своим появлением, я полагаю, желанию найти для философии самостоятельную область. В этом, как я только что говорил, проявилось то, что философия просто — «неполная» наука, и существуют люди, которым такая точка зрения не нравится. Им хочется чтобы философия имела собственную сферу. Это привело к появлению лингвистической философии, для которой важен не ответ на вопрос, а достаточно точное представление его смысла. Сам я с такой точкой зрения не могу согласиться, но я могу её проиллюстрировать. Однажды я на велосипеде отправился в Винчестер и по дороге заблудился. Я зашёл в деревенский магазинчик и сказал: «Не могли бы Вы подсказать мне самый короткую дорогу в Винчестер?» Человек, которого я спросил, обратился к кому-то в задней комнате, кого я не мог видеть: «Джентльмен хотел бы узнать самый короткий путь в Винчестер». Голос в ответ: «Винчестер? — Да. — Дорогу в Винчестер? — Да. — Самую короткую? — Да. — Не знаю».

И так мне пришлось уйти, не получив никакого ответа. И это то, чем, согласно оксфордской школе, должна заниматься философия.

— То есть правильно формулировать вопрос, не заботясь об ответе?

Да. Давать ответы — это дело кого-то другого».

Бертран Рассел, Что такое философия? (интервью) / Искусство мыслить, М., «Дом интеллектуальной книги», 1999 г., с. 83-87.